Права подозреваемого и гарантии их реализации в уголовном процессе

компетенции будет способствовать установлению истины по делу и объективно

помогать следствию.

Вместо привычной роли «юриста по найму» он возможно, должен принять на

себя функцию более высокого гражданского значения «следователь от

общества», действующим в уголовном процессе наряду со следователем «от

государства». Это означало бы установление в уголовном процессе

действительного контроля за государственными органами со стороны

гражданского общества.

Важное значение имеет принятый в 1992 году закон Украины «Об

адвокатуре». Он закрепил действительно независимый, в отличии от

предшествующего статус адвоката, поднял его правовой и социальный престиж.

Предоставление адвокату более широких прав по самостоятельному

собиранию доказательств, об установлении взаимной обязанности следователя и

защитника знакомить друг друга с полученными ими новыми доказательствами и

другое – явилось значительным прогрессом в деятельности самой адвокатуры,

преобразование её в действительно независимую общественную организацию [40,

с.22-27].

2.3 Следователь, прокурор и суд как гаранты соблюдения прав

подозреваемого

В самодержавной России до середины 60-х годов 19 столетия суд был по

сути придатком администрации. Меры процессуального характера носили сугубо

полицейский характер, что создавало благодатную почву творить в уголовном

процессе безнаказанный произвол.

В результате судебной реформы 1864 года следователи, которые вместе с

судьями получили сравнительно широкую возможность контролировать законность

действий полиции, осуществляющей функции дознания и полицейского уголовного

сыска.

Однако, уже к концу 20-х годов в связи с передачей следователей из

судов в прокуратуру превратились в прокурорских дознавателей. Затем

административные должностные лица, под названием следователей по своему

правовому положению мало чем отличались от обычных полицейских дознавателей

(они появились и в других полицейских ведомствах – МВД и КГБ). Бывшим

Генеральным прокурором СССР было признано публично, что «хозяином

уголовного дела» на досудебных стадиях процесса у нас стал не суд, а

прокурор. Так была похоронена идея установления судебного контроля за

законностью действий органов расследования при производстве по уголовным

делам.

Долгие годы, именно предварительное расследование фактически

предопределяло обычно конечную судьбу уголовного дела, в результате чего

теоретически состязательное судопроизводство на практике низводилось до

уровня розыскного. Именно в конце 20х годов следователь, который ранее

выполнял судебную по своему характеру функцию юстиции, относящуюся к

предварительному расследованию, оказался в полной организационной и

процессуальной зависимости от одной из бывших сторон состязательного

процесса – прокурора, а позднее (в начале 60х годов) – и от органов

дознания. В основных чертах подобное построение предварительного следствия

сохранилось до сих пор.

Идея эта, хотя и с большими трудностями, постепенно возрождается при

активном содействии предписаний действующей Конституции Украины.

Сказанное подтверждает позицию В. Шишкина о том, что вся конструкция

государственных органов Украины осталась в наследство от советского

государства большевистской модификации, а они строились в соответствии с

установкой: государственные интересы должны превалировать над интересами

человека [41, c.30].

Более того, организация предварительного расследования, при котором

«хозяином процесса» выступает прокурор, а не следователь стала

восприниматься многими как единственно правильная, чуть ли не автоматически

гарантирующая соблюдение законности.

Однако жизнь показала, что лишь полная процессуальная независимость

следователя (как и полная независимость судей) может служить реальной

гарантией оценки им доказательств и принятия решений по делу на основе

объективности и в соответствии с его внутренним убеждением.

Не в последнюю очередь государство должно позаботиться о защите своих

граждан от возможных нарушений прав человека, в странах развитой демократии

признаётся право гражданина на судебную защиту.

Одна из гарантий установления истины по уголовному делу – обеспечение

подлинной процессуальной независимости следователя. Указания прокурора

органам предварительного следствия носят не просто обязательный характер,

но и служит одним из оснований для возвращения дела на дополнительное

расследование. После нескольких возвращений такие дела зачастую

прекращаются по надуманным основаниям. За прокурором должно быть закреплено

право не столько давать следователю обязательные к исполнению указания,

сколько вносить свои предложения по расследованию [2, c.37].

Процессуальная независимость следователя имеет не меньшее значение для

подлинного соблюдения прав личности, в том числе подозреваемого.

Санкционируя арест или обыск, утверждая обвинительное заключение,

руководя следствием и отвечая за его качество, прокурор становится

ревностным защитником обвинительных выводов.

Кроме того, на сегодняшний день прокурор вправе во внесудебном порядке

отменить итоговое решение следователя. Такая функция выходит за рамки

полномочий, предусмотренных в отношении органов прокуратуры Конституцией

Украины. В данном случае прокуратура берет на себя функции суда, отменяя

итоговое процессуальное решение.

Тот факт, что ныне действующим УПК и проектом УПК предусматривается

право гражданина обжаловать в конечном итоге постановления органа дознания

и следователя в суд, свидетельствует об обоснованности вывода о

законодательном несовершенстве существующего процессуального порядка в этой

части. В данном случае не только имеет место дублирование прокуратурой

функций суда, где прокуратура выполняет своего рода роль его первой

инстанции, но и объективно создаются условия для искусственно-фактического

ограничения пределов прокурорского надзора. Кроме того, реализация

конституционного права гражданина на обжалование действий должностных лиц

не определено усложняется за счет тяжеловесности и инстанционности самой

процедуры обжалования.

Роль прокурора в предварительном следствии не может выходить за

пределы действий собственно надзорного характера и должна быть ограничена

полномочиями по возбуждению уголовных дел, наблюдению за законностью

решений и действий органов предварительного расследования с правом их

опротестования и возможно, приостановления. Лишь в этом случае прокурор,

освобожденный от бремени ответственности за качество предварительного

расследования, станет подлинным стражем законности в уголовном процессе.

Вместе с тем для того, чтобы следователь и прокурор реально могли

выступать в уголовном процессе как гаранты соблюдения законности, требуется

преодоление взглядов на личность (подозреваемого, обвиняемого) как на

объект уголовного преследования. Следователь должен заниматься не

преследованием, исследованием фактов, составлять заключение о результатах

расследования, но не формулировать официального обвинения. Совершенно

неуместны обвинительная поза и обличительный пафос следователя или

прокурора во время производства таких следственных действий как допрос

подозреваемого или обвиняемого. Подозреваемый не может называться

преступником до того, пока вина его не будет доказана в суде, а возможно он

вообще не совершал преступления и стал участником уголовного процесса в

результате ошибки [40,с.22-27].

Если рассматривать вопрос каким образом гарантируется подозреваемому

его права со стороны следователя и прокурора, необходимо сказать, что между

обязанностью правоохранительных органов принять меры к изобличению лиц,

совершивших преступления, и требованием блюсти интересы личностей,

вовлекаемых в уголовное судопроизводство существует противоречие. Оно может

быть рассмотрено так же как конфликт между законными интересами двух

категорий личностей: тех, кто затронут преступлениями и ищет восстановления

права, и тех, кого государственные органы в процессе выполнения

обязанностей государства перед первыми вовлекают в сферу уголовного

судопроизводства, прежде всего для обеспечения нужд доказывания, применяя к

ним подчас меры процессуального принуждения.

Проявление данного противоречия связано с правом на риск. Деятельность

по раскрытию и расследованию преступлений невозможна, если не предоставить

ищущему права рисковать, принимая решение в условиях недостаточной

информационной определённости. Не имея права на риск, следователь не в

состоянии эффективно вести предварительное расследование. Но вторая сторона

противоречия – это риск чужой комфортностью, чужими законными интересами,

подчас и чужой судьбой.

Для разрешения сложившейся проблемной ситуации, по мнению некоторых

ученых, требуется изменение условий содержания задержанного и заключенного

под стражу. Надо сделать эти условия комфортными. Потом, стоимость комфорта

можно будет включить в судебные издержки и взыскать её с виновного. А если

подозрения не подтвердится, то извинения следователя будут восприняты лучше

лицом, содержавшимся в нормальных условиях [42,с.65-68].

Роль суда как гаранта соблюдения прав и свобод личности состоит не

только постановлении законного и обоснованного обвинительного или

оправдательного приговора. Суд также рассматривает жалобы подозреваемых или

обвиняемых на незаконные действия органов дознания, следователя или

прокурора. Например, обжалование подозреваемым в суд санкции прокурора на

арест. При этом немаловажным отметить, что хотя, согласно разъяснениям

Пленума Верховного Суда, обжалуется не решение следователя о применении как

меры пресечения в виде взятия под стражу, а санкция прокурора на арест, тем

не менее, в основу положено все-таки решение следователя [43, с.261].

Ч.2 ст.29 Конституции Украины предусматривает судебное решение

вопроса об аресте. Авторы проекта УПК в развитие этого конституционного

положения разработали соответствующий процессуальный порядок по этому

вопросу. Суть его заключается в том, что в суде рассматривается не санкция

прокурора на арест, а его представление.

Это положение интересно тем, что усиливает начала прокурорского

надзора за соблюдением законности при решении такого серьёзного вопроса,

как право на свободу и личную неприкосновенность. В то же время оно не

учитывает ряд принципиальных моментов.

Уместно указать на то, что предложенная процедура взятия под стражу

(в судебном порядке по представлению прокурора) лишает возможности

следователя как участника процесса выразить своё мнение по этому вопросу.

Обжаловать позицию прокурора, отказывающего приносить ходатайство на арест

в суд, он не вправе, что не исключает неконтролируемого субъективизма со

стороны прокурора.

В основу ст.113 проекта УПК положена константа о том, что решение

прокурора о составлении ходатайства перед судом о взятии под стражу или

отказе в этом будет всегда однозначно верной (возможность ошибки во

внимание не принимается). Какие-либо процессуальные механизмы, позволяющие

ревизовать принятое прокурором решение, в проекте не предусмотрены. В

данном случае ущемляются права следователя при решении такого существенного

вопроса, как применение мер процессуального принуждения, связанных с

лишением свободы.

Кроме того, прокурор в случае принесения ходатайства о взятии под

стражу так или иначе объективно и заведомо увязывает свою позицию с

последующим однозначно обвинительным уклоном при ведении следствия.

Несмотря на укрепление элемента законности за счет наделения судов

правом принимать решение о взятии под стражу, не нашло своего отражения в

проекте УПК и право лица обжаловать принятое решение в вышестоящий суд, чем

нарушается состязательность процесса. Более того, ч.3 ст. 113 проекта

однозначно предусматривает недопустимость обжалования постановления судьи о

взятии под стражу. Иными словами, предлагаемый проект УПК механизм априори

исключает обжалование решения суда о применении или неприменении меры

пресечения в виде заключения под стражу. Такая позиция не гарантирует право

гражданина на свободу и личную неприкосновенность, защиту от возможного

нарушения законности при решении вопроса о взятии под стражу со стороны

прокурора и суда.

В связи с вышеизложенным было бы уместно выделить следующие

концептуальные позиции:

1. Процессуальная самостоятельность следователя должна быть реализована в

его праве приносить в суд ходатайство о применении мер процессуального

принуждения, связанных с лишением свободы.

2. Судебное решение о применении или неприменении заключения под стражу в

качестве меры пресечения может быть обжаловано подозреваемым, его

защитником в апелляционный суд.

3. Роль прокурора при решении вопроса о взятии под стражу в соответствии с

основной функцией прокурорского надзора должна заключаться в даче

заключения по ходатайству следователя о целесообразности или, напротив,

нецелесообразности применения меры пресечения.

4. Решение о продлении сроков содержания под стражей, также должно

приниматься только судом, как это и предусмотрено ст.29 Конституции

Украины.

Совершая анализ взаимоотношений правоохранительных органов и суда с

подозреваемым, необходимо выделить важное правило: направлением правовой

реформы в уголовном судопроизводстве, в том числе предварительном

следствии, должно стать не уменьшение полномочий следователя или прокурора,

не придумывание для них дополнительных пут и дозволяющих инстанций, а

сведение к минимуму лишений участников процесса, в отношении которых эти

полномочия применяются. Самая лучшая гарантия соблюдения прав личности в

уголовном процессе – создание грамотных детализированных правовых норм, в

которых отражался бы весь механизм реализации прав подозреваемого [44, с.42-

43].

3. Проблемы реализации прав подозреваемого при производстве отдельных видов

следственных действий

1. Задержание подозреваемого

В уголовном процессе задержание является одним из следственных

действий, направленных на достижение задач уголовного судопроизводства.

Оно представляет собой кратковременное (не свыше 72 часов ) лишение

свободы человека, взятие его под стражу. Задержанию может быть подвергнуто

лицо, заподозренное в совершении преступления. Причем подозрение должно

опираться на определенные фактические данные, обозначенные в законе в

качестве оснований задержания (ст. 106 УПК Украины). Будучи задержанным,

лицо становится подозреваемым. Ему официально объявляется, в совершении,

какого преступления оно подозревается, разъясняются права, предоставленные

законом.

Орган дознания вправе задержать лицо, подозреваемое в совершении

преступления, за которое может быть назначено наказание в виде лишения

свободы только при наличии одного из следующих оснований:

1. когда это лицо застигнуто при совершении преступления или

непосредственно после его совершения;

2. когда очевидцы, в том числе и потерпевший, прямо укажут на данное

лицо, как на совершившее преступление;

3. когда на подозреваемом или на его одежде, при нём или в его жилище

будут обнаружены явные следы преступления.

При наличии иных данных, дающих основание полагать, что лицо виновно в

совершении преступления, оно может быть задержано лишь в том случае, если

это лицо покушалось на побег или когда оно не имеет постоянного места

жительства, или когда не установлена личность подозреваемого (ст. 106 УПК

Украины). Расширительному толкованию данная норма не подлежит, поэтому

задержание, проведенное по любым иным основаниям, является заведомо

незаконным.

По своему характеру задержание является неотложным, следственным

действием. Поэтому оно, в отличие от меры пресечения в виде заключения под-

стражу, производится без санкции прокурора, однако с последующим

направлением ему в течение двадцати четырех часов письменного сообщения о

произведенном задержании.

Задержание подозреваемого, порядок которого регламентирован УПК

Украины, следует отличать от физического, административно-правового и

других видов задержания граждан, которые не связаны с проверкой

причастности последних к совершению преступления и не имеют уголовно-

процессуального характера.

Задержание в процессуальном смысле этого слова необходимо отличать от

общепринятого понимания термина «задержание», которым обычно обозначается

фактическое ограничение свободы лица (поимка), сопряженное с доставлением

последнего в орган дознания либо к следователю и осуществляемое любым

работником органа дознания, постовым или патрульным милиционером,

потерпевшим, очевидцем, иным гражданином. Такое действие, если оно

осуществлено не в порядке исполнения постановления (поручения) следователя

или прокурора, называют доставлением. По своей природе доставление является

либо административно-правовым актом, либо инициативным действием граждан,

но не уголовно-процессуальным задержанием.

Однако в тех случаях, когда доставление лица осуществляется в порядке

исполнения принятого ранее органом дознания, следователем или прокурором

решения о задержании данного лица в порядке ст. 106 УПК Украины, то оно с

самого начала носит уголовно-процессуальный характер и является составной

частью задержания. В этом случае срок задержания исчисляется не с момента

доставления лица в орган милиции или к следователю, а с момента

фактического ограничения его свободы (поимки, захвата).

Задержание лица в уголовно-процессуальном порядке допускается только в

том случае, когда оно подозревается в совершении преступления, за которое

может быть назначено наказание в виде лишения свободы. Задержание в

уголовно-процессуальном смысле могут осуществлять лишь специально

уполномоченные на то законом органы государства, а именно: орган дознания,

следователь, прокурор, т.е. те органы, которые наделены правом возбуждать

уголовное дело и производить следственные действия. Решение о задержании

лица, подозреваемого в совершении преступления (с составлением об этом

соответствующего протокола), может быть принято по общему правилу лишь

после принятия решения о возбуждении уголовного дела.

Нельзя принимать решение о задержании лица, не разрешив

предварительно вопрос о том, есть ли в самом событии, в действиях

определенного лица признаки преступления и какого именно. Последнее

обстоятельство важно потому, что процессуальное задержание допустимо лишь в

связи с подозрением в совершении такого преступления, за которое

предусмотрено наказание в виде лишения свободы.

По закону задержание вправе производить орган дознания. Лицо,

непосредственно производящее дознание, таким правом не наделено. Решение о

задержании, принятое, например, оперативным уполномоченным или участковым

инспектором, приобретает юридическую силу лишь после утверждения протокола

задержания начальником органа дознания или заменяющим его лицом.

Уголовно-процессуальное задержание следует отличать также от

административного задержания, которое по закону допускается а целях

пресечения некоторых административных правонарушений (когда исчерпаны

другие меры воздействия), установления личности, составления протокола об

административном правонарушении при невозможности составления его на месте,

обеспечения своевременного и правильного рассмотрения дел и исполнения

постановлений по делам об административных правонарушениях.

Административное задержание лица, совершившего административное

правонарушение, тоже может производиться лишь уполномоченными на то

органами (должностными лицами). Оно может длиться не более трех часов, если

законодательными актами не установлены иные сроки задержания в связи с

особой необходимостью (ст. 239-242 КоАП Украины) [45].

Административное задержание может применяться, например; органом

внутренних дел при совершении лицом мелкого хулиганства, злостном

неповиновении законному распоряжению или требованию работника милиции или

народного дружинника, при распитии спиртных напитков в общественных местах

или появлении в общественных местах в пьяном виде, оскорбляющем

человеческое достоинство и общественную нравственность, нарушении правил

дорожного движения, правил охоты, рыболовства и охраны рыбных запасов и в

других случаях ( ст. 241 КоАП ).

Задержание допускается в целях выяснения причастности задержанного к

преступлению и разрешения вопроса о применении к задержанному меры

пресечения в виде заключения под стражу. Следует однако иметь ввиду,

что для достижения указанных целей не во всех случаях требуется

применение задержания. Прибегать к нему надо лишь тогда, когда

неприменение этой меры может серьезно осложнить достижение названных целей

или хотя бы одной из них.

Но на практике не редки случаи необоснованного задержания якобы

подозреваемых в совершенном преступлении. Так, следователь задержал гр.

Л. н М. только потому, что они при приближении сотрудников милиции пытались

скрыться, вели себя, по мнению доставивших, подозрительно. В другом случае

оперативный уполномоченный ОУР произвел задержание гр. С. и К. лишь на том

основании, что они находились в дружеских отношениях с П., задержанным

ранее по подозрению в совершении кражи.

Прежде чем решать вопрос о задержании, необходимо убедиться в наличии

нескольких условий, обязательных для применения задержания. Как уже было

отмечено, недопустимо проводить задержание, не убедившись в том, что в

действиях конкретного лица имеются признаки состава преступления.

Несоблюдение этого правила приводит к ошибкам, влекущим за собой факты

необоснованных задержаний.

Перед следователем или работником дознания может встать вопрос о

допустимости применения задержания для достижения более широкой цели,

нежели установление лишь причастности заподозренного лица к преступлению.

Например, для установления соучастников, места нахождения похищенного

имущества, иных существенных обстоятельств дела. Правильному решению такого

вопроса может способствовать уяснение целей мер пресечения, в том числе

заключения под стражу (ст. 148,155 УПК Украины). Как вытекает из этих норм,

при наличии достаточных оснований полагать, что подозреваемый

воспрепятствует установлению истины, следователь или лицо, производящее

дознание, вправе в исключительных случаях применить к подозреваемому меру

пресечения в виде заключения под стражу. Логично считать, что по указанному

мотиву правомерно применить и задержание. Обозначив целью задержания,

разрешение вопроса о применении к задержанному меры пресечения в виде

заключения под стражу, законодатель стремится обеспечить, в конечном счете,

и те цели, для достижения которых применяются меры пресечения, в том числе

устранение препятствий к установлению истины по уголовному делу. Не

случайно при задержании по подозрению в совершении тяжкого преступления

уведомление семьи производится в том случае, если это не будет

препятствовать установлению истины по уголовному делу.

По тем же соображениям в число конечных целей уголовно-процессуального

задержания следует включать и следующие: воспрепятствовать продолжению

преступных действий или в совершении подозреваемым нового преступления;

воспрепятствовать уклонению его от предварительного расследования.

Такое более широкое представление о целях задержания способствует

правильному пониманию мотивов, которые в совокупности с основаниями,

указанными в законе (ст. 106 УПК Украины), определяют правильное,

обоснованное применение задержания. В таком понимании цели задержания

способствуют правильной мотивации решений о задержании. В свете этого они

могут служить и критериями правомерности того или иного мотива для

применения задержания.

Нельзя не согласиться с мнением, что задержание может быть

мотивировано одной лишь опасностью совершенного преступления.

Действительно, совершение преступлений, исчерпывающий перечень которых

приведен в законе (ст.155 УПК), рассматривается в качестве самостоятельного

основания для применения наиболее суровой меры пресечения-заключения под

стражу «по мотивам одной лишь опасности преступления», следовательно, при

наличии одного из оснований, предусмотренных ст. 106 УПК Украины, будет

оправдано включение этого обстоятельства в число правомерных мотивов

задержания.

В связи с этим задержание по мотивам опасности совершенного

преступления будет правомерно в тех случаях, когда нет реальной возможности

незамедлительно избрать в отношении подозреваемого меру пресечения -

заключение под стражу в порядке ст. 155 УПК, либо предъявить обвинение с

последующим заключением обвиняемого под стражу (например, при отсутствии

достаточных доказательств для предъявления обвинения). Например:

26 октября 1997 г. по факту ограбления неизвестными лицами водителя

такси С. было возбуждено уголовное дело. 4 ноября 1997 г. потерпевший на

вещевом рынке встретил одного из грабителей и принял меры к его задержанию.

Задержанным оказался гр. Б., который, несмотря на показания потерпевшего

отрицал свое участие в ограблении и был водворен в ИВС. В результате

проведенных следователем и оперативными работниками мероприятий его вина в

совершении преступления была доказана.

Задержание к нему было применено на основании ст.106 УПК Украины и по

мотивам опасности совершенного преступления.

В данном случае на первый план выступает, цель задержания - обеспечить

правильное решение вопроса о мере пресечения в виде заключения под стражу.

На практике порой возникает вопрос о возможности задержания

подозреваемого с целью выявления вероятных соучастников преступления,

установления места нахождения орудий преступления или имущества, добытого

преступным путем, а также его причастности к совершению других

преступлений.

Причинами, оправдывающими такое задержание, служат фактические данные,

указывающие на причастность подозреваемого к совершению иного преступления

либо на совершение расследуемого преступления группой лиц (наличие

соучастников) и т.п. Например:

Двое мужчин, войдя в квартиру гр-ки А., угрожая ножом, завладели ее

имуществом на сумму 5420 гривен. Оперативно-розыскными мероприятиями один

из них был установлен. Им оказался С., которого она опознала как одного из

преступников. Несмотря на показания потерпевшей, С. продолжал отрицать свою

причастность к ограблению. На основании показаний потерпевшей, а также

данных, полученных оперативными работниками о причастности С. к ограблению,

последний был обоснованно задержан по мотивам необходимости проведения

дальнейших мероприятий, с целью обнаружить дополнительные доказательства

его вины и помешать воспрепятствовать установлению истины, скрыть орудия

преступления и похищенное.

Однако необходимо подчеркнуть, что одни лишь оперативно- розыскные

данные не могут служить самостоятельным основанием для принятия решения о

задержании подозреваемого. Сведения, полученные оперативно-розыскным путем,

могут использоваться для доставления лица, подозреваемого в совершении

преступления, в милицию, его допроса и проведения с его участием других

следственных действий. Но для задержания и водворения его в ИВС необходимо,

чтобы подозрение в отношении его основывалось на фактических данных,

полученных из процессуальных источников, чтобы эти данные были

процессуально закреплены. Как в вышеприведенном примере – протокол допроса

потерпевшей и протокол опознания подозреваемого.

Подводя итог сказанному, дадим перечень мотивов задержания, наиболее

часто применяемых на практике, которые, если они опираются на материалы

дела, следует считать правомерными. Задержание подозреваемого может быть

мотивировано необходимостью:

. пресечь дальнейшую преступную деятельность лица или предупредить

совершение им нового преступления; воспрепятствовать уклонению

подозреваемого от следствия; воспрепятствовать подозреваемому помешать

установлению истины, скрыть орудия преступления или похищенное;

. изолировать подозреваемого от общества при совершении им опасного

преступления;

. провести мероприятия с целью проверки фактических данных, указывающих -

на возможную причастность подозреваемого к совершению иных преступлений

либо на совершение расследуемого преступления группой лиц, а также для

установления места сокрытия орудий преступления, чужого имущества,

добытого преступным путем, или иных обстоятельств, имеющих существенное

значение для расследуемого дела [46, c.165].

Требование закона о применении меры пресечения до предъявления

обвинения в «исключительных случаях» продиктовано прежде всего

неотложностью этого процессуального действия. Естественно, что это

относится и к задержанию подозреваемого.

О каждом случае задержание лица, подозреваемого в совершении

преступления, орган дознания обязан составить протокол с указанием

оснований, мотивов, дня, часа, года, месяца, места задержания, пояснений

задержанного, времени составления протокола о разъяснении подозреваемого в

порядке предусмотренном ч.2 ст.21 УПК Украины, право иметь свидание с

защитником до первого допроса и в течение двадцати четырёх часов сделать

письменное сообщение прокурору, а также по требованию прокурора

предоставить материалы, ставшие основанием для задержания. Протокол

задержания подписывается составившим его лицом и задержанным.

В течение срока восьми часов с момента получения извещения о

произведённом задержании прокурор обязан дать санкцию на заключение под

стражу либо освободить задержанного. О задержании лица, подозреваемого в

совершении преступления, орган дознания уведомляет его семью, если место её

жительства известно [ 3,ст. 106].

Необходимо отметить, что задержание подозреваемого в совершении

преступления является способом процессуального принуждения, суть которого в

том, что это лицо на короткий срок помещается в специальное учреждение для

задержанных (изолятор временного содержания, гауптвахта). Такое задержание

производится с целью выяснения принадлежности лица к преступлению.

Задержание подозреваемого является допустимым, как уже упоминалось,

лишь после возбуждения уголовного дела, поскольку конкретное основание

подозревать лицо в совершении преступления всегда возникает позднее, чем

основание для возбуждения уголовного дела (то есть достаточные данные,

которые указывают на признаки преступления).

Вопросы по задержанию несовершеннолетнего необходимо решать очень

внимательно, с учётом тяжести совершённого преступления (ст.434 УПК

Украины). Недооценка этого обстоятельства приводит к фактам грубого

нарушения законности. В каждом случае доставления в милицию

несовершеннолетнего необходимо проверить, достиг ли он возраста, с которого

возможно наступление уголовной ответственности. Следует также иметь в виду,

что задержание и заключение под стражу в качестве меры пресечения могут

применяться к несовершеннолетнему лишь в исключительных случаях, когда это

вызывается, тяжестью совершенного преступления (ст. 434 УПК Украины).

Решение о задержании подозреваемого, принятое лицом, которое проводит

дознание, подлежит утверждению руководителем органа дознания или лицом,

которое его замещает. Орган дознания обязан задержать определённое лицо,

если ему дал такое поручение следователь. В этом случае последний несёт

ответственность за обоснованность задержания. При несогласии с решением

следователя о задержании подозреваемого начальник органа дознания

уведомляет прокурора или начальника следственного подразделения.

Несмотря на то, что ст.106 УПК не предусматривает обязанности

следователя сообщать мотивы задержания, такое требование содержит ч.4 ст.29

Конституции Украины. Однако, права подозреваемого, предусмотренные ст.106

УПК, не могут быть признаны полностью соответствующими ч.4 ст.29

Конституции.

Во-первых, относительная кратковременность задержания и лишение права

задержанного знать о мотивах решения следователя существенно умаляет

действительность обжалования.

Во-вторых, действия следователя, согласно той же ст.106 УПК Украины,

по существу ограничиваются разъяснением задержанному права иметь свидание с

защитником до первого допроса. В случае отказа задержанного от защитника

это его право теряет содержательную нагрузку. Не решает по существу и

возложенная на следователя обязанность составлять протокол задержания с

указанием оснований, мотивов, дня, месяца, года, времени, места задержания

и пояснений задержанного. Обилие сведений, подлежащих отражению, низводит

необходимость мотивировать основания задержания до разряда сведений

второстепенного характера. Нельзя не учитывать и психологическое состояние

лица в момент задержания, не способствующее взвешенному восприятию им

обстоятельств задержания, в том числе мотивов.

Как показало изучение 300 протоколов задержания подозреваемого в

органах внутренних дел и прокуратуре Луганской области, основания

задержания по существу не мотивированы. В 27% случаев – указано отсутствие

документов, удостоверяющих личность, в 32% - отсутствие постоянного места

жительства и рода занятий, в 41% - прежняя судимость.

Сами унифицированные бланки протоколов задержания содержат лишь одну

строку, предусматривающую изложение следователем мотивов задержания (смотри

Приложение Д). Копия протокола при этом задержанному не выдается на руки.

На этот момент справедливо обратил внимание И.М.Гуткин, отмечая, что в

настоящее время при составлении протокола задержания обычно ограничиваются

подчеркиванием одного из перечисленных в нем типовых оснований задержания

[47, с.45].

Все это в своей совокупности лишает лицо, задержанное по подозрению в

совершении преступления, возможности аргументированного обжалования решения

следователя о задержании.

Сопоставление ч.3 ст.106 УПК Украины и ч.4 ст.29 Конституции Украины

позволяет выявить противоречия между ними. Если ст.29 Конституции

однозначно содержит требование к следователю о безотлагательном сообщении

мотивов задержания, то ст.106 УПК предусматривает составление протокола, не

содержащего оснований для задержания (причем мотивированных).

В ч.2 ст.35 проекта УПК [7, с.19] оговаривается, что постановление,

согласно которому лицо признаётся подозреваемым, должно соответствовать

требованиям ст.90, предусматривающей виды и структуру процессуального

решения. Ч.3 этой нормы обязывает указывать в описательно-мотивировочной

части обстоятельства, послужившие основанием для принятия решения. Также

проект УПК гарантирует лицу получение копии постановления, по которому оно

признано подозреваемым (ст.36).

Усиливая гарантии права личности на защиту, в том числе и обжалования

задержания в суде, авторы проекта УПК в ч.3 ст.36 предусмотрели составление

протокола, фиксирующего факт вручения этого постановления подозреваемому.

Однако проект не оговаривает срока, в который постановление о признании

подозреваемым вручается лицу. Это не соответствует требованиям ст.29

Конституции Украины, и гарантия, содержащаяся в указанной статье проекта

УПК, вряд ли может быть своевременно и действенно востребована в случае

вручения задержанному постановления с изложением мотивов задержания после

истечения 72 часов, то есть периода задержания подозреваемого.

Эта недоработка устранима путем внесения соответствующих дополнений, а

именно - установить суточный срок для вручения задержанному копии

постановления, по которому лицо признано подозреваемым. Предлагаемый

суточный срок представляется вполне достаточным для реализации обязанности

следователя. В тоже время остающиеся в распоряжении 48 часов дают

подозреваемому возможность отреагировать на данное постановление путем

подачи аргументированной жалобы в суд [44, с.36].

В настоящее время имеет место определённое противоречие между

уголовно-процессуальным законодательством Украины, регламентирующим порядок

задержания, ареста, и Конституцией Украины. Ст. 234 действующего УПК

предусматривает право задержанного обжаловать действия следователя

прокурору. Одновременно ст.29 Конституции наделяет каждого задержанного

правом судебного обжалования решения о задержании. Хотя это противоречие и

оговорено пунктом 13 Переходных положений Конституции Украины, сохраняющих

на протяжении 5 лет после вступления в силу Основного закона существующий

порядок задержания лиц, подозреваемых в совершении преступления, очевидна

необходимость разработки процессуального механизма обжалования в суд

решений следователя в связи с задержанием лица.

В первую очередь это касается порядка обжалования, позволяющего

действительно реализовать конституционное право лица, подозреваемого в

совершении преступления, на обжалование решения органа дознания и

следователя по его задержанию.

В ст.29 Конституции Украины не конкретизирован срок, в который

задержанный имеет право обжаловать в суде своё задержание. Однако в ней

указано, что обжалование может быть произведено в любое время. Здесь

законодатель имеет в виду не только те 72 часа, в течение которых

задержанный может содержаться под стражей, но и иной период времени, в

который им обжалуется сама законность задержания даже после освобождения.

Тем самым Конституции Украины не ограничивает право задержанного на

обжалование в целях освобождения из-под стражи, но и позволяет ему реально

гарантированную возможность своей реабилитации в части незаконности

задержания, восстановления нарушенных прав и привлечения к ответственности

лица, допустившего нарушение законности.

Представляется целесообразным с научной точки зрения условно

подразделить содержащееся в ст.29 Конституции понятие «любое время» на

период непосредственного задержания лица и период после освобождения из-под

стражи. Подобная градация позволяет индивидуализировать порядок

обжалования, более предметно обозначить цели и задачи, ставящиеся во время

обжалования в период задержания и после освобождения.

Характерной особенностью обжалования процессуальных решений в период

нахождения задержанного под стражей является относительная ограниченность

во времени (72 часа). Этот момент предполагает оперативность сбора

материалов по обоснованию целесообразности и законности задержания. Как

показывает практика, в массе своей лица, задержанные по подозрению в

совершении преступления, не используют предусмотренное ст.45 УПК Украины

право на защиту [44, c.32-35].

Подводя итог сказанному, необходимо отметить, что задержание

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6