Опознание в уголовном процессе

В свете указанных выше позиций ученых привести цитату из работы

А.Р. Ратинова: «Многие признаки в деталях вообще очень мало поддаются

словесному описанию. Как, например, рассказать об особенностях походки или

речи, описать тембр голоса, выражение лица. Чаще всего удается лишь

передать самое общее впечатление». 30

Из сказанного можно сделать вывод, что функциональные признаки

опознаваемого, такие как – голос. Особенности речи и походки, могут

присутствовать в объяснении опознающего, при этом лишь дополняя признаки

внешности, что придает следственному действию максимум объективности.

3.2.Предъявление для опознания трупа

Предъявление для опознания трупа производится в тех случаях, когда

личность умершего не известна. В этом случае предъявление трупа в целях

опознания является иногда единственным способом установления личности

умершего, убитого или иным образом погибшего человека. Результат

предъявления трупа для опознания оказывает огромное влияние на дальнейший

ход расследования преступления.

Следователь лично или через оперативных работников органов

дознания должен немедленно выявить граждан, которые могли бы опознать

умершего.

В своей работе Г.И. Кочаров, указывая на случаи, когда труп не

будет опознан сразу, предлагает оставить труп в морге с целью его

сохранения и распорядиться, что администрация показала труп всем желающим,

а если кто-нибудь труп опознает, то записать данные опознававшего и

сообщить об этом следователю. По мнению Г.И. Кочарова, при таком опознании

присутствие понятых не обязательно. 31

В следственной практике подобные опознания довольно частое

явление, однако, предъявление трупа в порядке ст. 164 УПК в таком случае

отпадает.

Нередко основанием для предъявления трупа для опознания

определенным лицом служат заявление граждан об исчезновении их родных и

близких. В таких случаях при наличии, хотя бы незначительных совпадений в

приметах исчезнувшего и трупа, следователь после допроса заявителя должен

предъявить ему труп в присутствии понятых.

П.П. Цветков указывал, что « у опознающего следует выяснить, кто

еще кроме него, хорошо знал покойного, и пригласить указанных лиц для

опознания трупа. Ограничиваться же предъявлением трупа только тем лицам,

которые прибыли на опознание по оповещению следователя, не следует». 32

Такое положение можно объяснить тем, что при опознании трупа

родными и близкими возможно ошибочное опознание, в связи с угнетенным

состоянием опознающего, что снижает самоконтроль, отдельные признаки

сходства могут быть переоценены и умерший опознан. Поэтому труп

неизвестного лица следует предъявить по возможности большему кругу

опознающих, а опознанный близкими родственниками, хорошо знавшим

умершего, смерть которого переживается ими в меньшей мере.

Прежде чем предъявить труп лицам, приглашенным для опознания по

указанию кого-либо из тех, кто уже опознал, необходимо допросить их.

Предметом допроса должны быть сведения о том, кем приходится им покойный,

когда они видели его в последний раз, хорошо ли они помнят его приметы и

какие именно, во что был одет, обут погибший, какие на нем обычно были

носильные вещи. А.Я. Гинзбург указывает также, что для опознания трупа

наряду с данными о приметах внешности, большое значение приобретают имеющие

у потерпевшего патологические особенности: рубцы, огнестрельные раны,

деформация в скелете, татуировки. Весьма ценным обстоятельством для

идентификации личности являются свойства и особенности зубного аппарата».

33

Действительно, учитывая, что смерть может резко изменить

отдельные черты лица, а также весьма значительно изменить такие признаки,

как цвет волос, цвет кожи и т.д., вследствие чего лицу, хорошо знавшему

покойного, бывает трудно опознать труп, в ходе допроса особое внимание

надо обратить на выяснение таких признаков, которые относительно меньше

подвергаются изменению и разрушению – характерные признаки зубов, шрамы,

родинки, бородавки, татуировки и т.д.

После предварительного допроса труп следует предъявить для

опознания. Предъявление трупа должно проводиться в морге, при хорошем

освещении.

По поводу предъявления трупа А.Я. Гинзбург, в своей работе

указывал: «Опознающим, хорошо знавшим пострадавшего либо запомнившим

приметы на теле, целесообразно предъявить для опознания труп без одежды,

прикрыв его простыней и по мере надобности открывая тело для показа

характерных примет на нем». 34 П.П. Цветков высказывая аналогичное

мнение, объяснял это тем, что: «предъявление трупа в той одежде, в которой

он был обнаружен, может привести к тому, что будет опознана или не

опознана лишь одежда трупа, а не сам труп. Достоверность же опознания трупа

по одежде всегда будет сомнительной». 35

С мнением А.Я. Гинзбурга и П.П. Цветкова не согласиться,

действительно, предъявление трупа в той одежде, в которой он был обнаружен

и многочисленные указания в протоколе предъявления для опознания о приметах

одежды могли бы лишить такое опознание объективности. Достоверность и

объективность опознания трупа в последующем может быть подтверждена

отдельным предъявлением его одежды, осуществляемым по общим правилам

предъявления объекта для опознания. Предъявляя же труп опознающим, следует

предложить им внимательно осмотреть его. Если опознающие изъявят желание,

чтобы труп перевернули, необходимо сделать это.

По поводу указанного в ч. 1 ст. 165 УПК требования об

опознании трупа в единственном числе А.М. Ларин писал: «Указание, по всей

видимости, направлено на то, чтобы недопустить психического потрясения

опознающего при виде нескольких трупов». В последующем А.М. Ларин в своей

работе указывает на ситуации, к которым такое правило не применимо: «Такие

ситуации возникают, когда задача опознающего состоит в том, чтобы опознать

искомое лицо среди множества неопознанных погибших, например, при

авиакатастрофе или при боевых действиях, после которых тела убитых

эвакуируются несвоевременно и неорганизованно». 36

Думается, что неприменение правила о количественном минимуме

предъявляемых для опознания объектов объясняется еще и тем, что оно обычно

не выполнимо, поскольку нет возможности подобрать трупы по признаку их

сходства. Предъявление трупа в числе не менее трех, кроме того, не имело бы

смысла и было бы не этичным в отношении опознающего, глубоко переживающего

смерть близкого человека.

О применении правила о количественном минимуме предъявляемых

для опознания объектов указывал и А.Я. Гинзбург, предлагая в случае

предъявления трупов, для опознания по делам о катастрофах, прикрепить к

каждому табличку с номером трупа, и в первую очередь сперва предъявлять

трупы, которые легко узнать, а если среди них нет устанавливаемого лица,

переходить к рассмотрению обезображенных, обгоревших трупов. 37

Думается, что приведенные выше рекомендации А.М. Ларина и А.Я.

Гинзбурга спорны, так как предъявление нескольких трупов является

нарушением предписаний закона (ч. 1 ст. 165 УПК). Такое опознание

необходимо рассматривать как розыскные мероприятия, которые в последующем

могут быть закреплены в материалам дела путем допроса опознавшего.

В юридической литературе существует единое мнение по поводу

приведения трупа, перед предъявлением для опознания, в более пригодное для

этого состояния, в случае, когда труп резко изменен гниением или сильно

обезображен вследствие механических повреждений.

Так, Р.С. Белкин указывал, что «при обнаружении обезображенного

трупа перед предъявлением его для опознания необходимо провести так

называемый «туалет» трупа, т.е. с помощью судебного медика придать трупу

прижизненный вид». 38 О проведении «туалета» лица и тела трупа указывал и

А.Я. Гинзбург: «В том случае, когда лицо и тело трупа загрязнено или

обезображено, возникает необходимость придать лицу и телу вид, близкий к

прижизненному, для облегчения его опознания, т.е. произвести «туалет» лица

и тела трупа, а в более сложных случаях – реставрацию».39 К указанному

необходимо добавить, что проведение «туалета» трупа должен выполнить

специалист – судебный медик. Если, несмотря на соблюдение указанных

условий, труп все же не будет опознан, его следует захоронить. Перед

захоронением, в целях установления личности трупа путем опознания или по

данным уголовной регистрации, его следует сфотографировать по правилам

опознавательной съемки, дактилоскопировать, снять восковые слепки, маску.

3.3. Предъявление для опознания вещей

Предъявление для опознания вещей обычно имеет место в случаях, когда

есть основания полагать, что они находятся в той или иной связи с событием

преступления и известны свидетелям, потерпевшему, подозреваемому или

обвиняемому. Такие вещи могут быть обнаружены при осмотре места

происшествия, обыске, выемке. При опознании вещей обычно предъявляется

предмет, который опознающему хорошо знаком, а нередко является его

собственностью, вследствие чего опознание вещей значительно меньше вызывает

трудностей, чем опознание людей.

В своей работе Р.С. Белкин указывал, что «опознающий подробно

допрашивается обо всех индивидуальных признаках опознаваемого объекта

(наименование, назначение, давность изготовления и использования, качество,

материал, цвет, состояние характера поверхностей, дефекты, клейма, надписи

и т.д.». 40

Действительно, в ходе предварительного допроса у допрашиваемого

следует установить: наименование вещи, кем допрашиваемый является по

отношению к ней – собственником или вещь находится у него на хранении,

хорошо ли он помнит признаки ее, когда, где и каким путем она была им

приобретена, из какого материала она изготовлена, старая или новая, степень

ее износа, были ли вещь в ремонте, форму, цвет, размер ее, не имеет ли она

каких-либо дефектов и пр. Если на вещи обозначены марка, номер,

(например, марка велосипеда, номер на часах, номер прачечной на рубашке и

пр.), следует уточнить их. Когда по обстоятельствах дела видно, что

допрашиваемый должен знать способ изготовления вещи, необходимо попросить

его возможно более подробно описать этот способ.

Выясняя в ходе допроса отличительные особенности вещи, следует

уточнить их месторасположение на ней. Если, например, допрашиваемый

заявляет, что похищенная у него дубленка была с заштопанным рукавом, то

необходимо попросить его указать, в каком именно месте находится штопка и

т.д. Правильно указывал Г.И. Кочаров по поводу важности описания

индивидуальных признаков вещи: «Когда устанавливается принадлежность вещи

опознающему, то особенно важное значение приобретают присущие только ей

индивидуальные признаки. Если эти признаки к тому же названы опознающим при

его предварительном допросе, то результаты опознания могут не вызывать

сомнений».41

Со слов допрашиваемого следует уточнить стоимость вещи.

Уточнение стоимости вещи важно, с одной стороны, для оценки показаний

опознающего, с другой стороны, для определения цены гражданского иска, если

в этом будет необходимость.

После получения сведений об указанных свойствах вещи, ее можно

предъявлять для опознания. Следует признать неправильной организацию

предъявления вещей, когда следователь, например, предъявляя к опознанию

телевизор определенной марки, показывает его потерпевшему среди

телевизоров других марок и пр.

Г.И. Кочаров рассматривая случаи опознания сырья, продукции,

строительных материалов, всевозможных товаров, относящихся к их выработке,

хранению или продаже и писал, что: «опознание этих объектов подчас

основывается не на индивидуальных признаках, которыми они далеко не всегда

обладают, а на групповых признаках, присущих и другим подобным объектам».42

В результате такого опознания нельзя говорить о тождестве предметов,

а только лишь о сходстве с похищенными. Подобные случаи довольно часты в

следственной практике, между тем опознающие в этих случаях обычно

утверждают, что предъявленная продукция – именно та, которая была похищена.

К подобным утверждениям следует подходить критически. Бывают и случаи,

когда материальные ценности не имеют никаких признаков, по которым можно

судить о их принадлежности (мука, зерновые культуры, уголь, жидкое

горючее), нет необходимости предъявлять их для опознания, а при наличии

материалов для сравнения следует назначить экспертизу. Заключение эксперта

и будет доказательством их однородности или различия.

В протоколе предъявления вещей для опознания, помимо тех

сведений, которые должны быть в протоколе предъявления любого объекта, надо

подробно и точно описать основные характеристики предъявляемых вещей –

отразить такие признаки, как наименование вещи, форма, цвет, размер ее, из

какого материала она изготовлена, старая она или новая и т.д. П.П. Цветков

указывал, что « вещи, предъявляемые для опознания должны быть

сфотографированы. Прежде чем производить съемку предъявленных вещей, надо

прикрепить к ним или положить на них бумажные или картонные номера

(бирки)».43 По возможности, в таких случаях, фотографирование целесообразно

и при этом необходима нумерация для того, чтобы в дальнейшем, имея перед

собой фотоснимок и протокол, где должно быть указано, под каким номером

была опознана вещь, можно было легче представить себе, какая именно вещь

была опознана, соблюдены ли правила подбора однородных предметов к

предъявляемому.

3. 4. Предъявление для опознания животных

Объектом, предъявляемым для опознания, может быть и животное,

когда есть основание полагать, что оно похищено либо находилось при

преступнике в момент совершения преступления или же было заменено в

корыстных целях.

Предъявление для опознания часто применяется при расследовании

краж скота – лошадей коров и овец. Возможно опознание и домашних животных –

собак, кошек.

В своей работе Р.С. Белкин указывал, что: «опознание животных

производится по таким признакам, как порода, масть, возраст, клейма, вещи,

находящиеся на животном, особенности ковки, физические особенности и

дефекты, особенности дрессировки, в том числе реакция животных на те или

иные сигналы или другие раздражители». 44 К важному опознавательному

признаку Г.И. Кочаров относит реагирование животного на присутствие

опознающего лица. 45

Допрашивая заявителя, у которого похищено животное, с особой

подробностью необходимо выяснить масть животного, то он под названной

мастью понимает. Например, если потерпевший говорит, что похищенная у него

лошадь обладает гнедой мастью, надо уточнить, что он вкладывает в понятие

«гнедая».

Для опознания животное предъявляется среди других животных, по

возможности той же породы. 46

Действительно, при подборе животных, среди которых будет

предъявляться животное, подлежащее опознанию, следует исходить из того,

что все животные должны быть: одинаковой породы, одного пола, одинаковой

масти, примерно одинакового возраста. нельзя, например, предъявлять щенка

среди собак, пусть даже той же породы, но в возрасте 5-6 лет.

Для более правильного определения породы, масти, возраста

животных следователь может пригласить в качестве специалиста зоотехника или

представителя, например, клуба любителей-собаководов.

Для того, чтобы в дальнейшем можно было проверить, среди

какого скота предъявлялось животное, подлежащее опознанию, указанные

признаки животных должны быть отмечены в протоколе предъявления для

опознания. При предъявлении животных для опознания желательно присутствие

ветеринара.

В своей работе П.П. Цветков указывал на случаи практики,

когда приходилось предъявлять не само животное, а его шкуру ,голову, ноги.

В последующем П.П. Цветков писал: «Шкуру, голову, ноги животного следует

предъявлять, если есть возможность, среди других подобных частей от

однородных животных, так как опознающий, видя перед собой только одну шкуру

или одну голову, или одни ноги, будет склонен думать, что это и есть то,

что надо опознать». 47

Чтобы раздобыть нужные части тела животного, возможно обратиться

на убойные пункты, или опросить жителей деревень, сел, посредством,

которого установить кто из них в настоящее время колол скот.

Как и при опознании других объектов, предъявление для опознания

животных следует сфотографировать, желательно на цветную пленку.

Характерные приметы надо сфотографировать крупным планом.

3. 5. Предъявление для опознания лиц по их фотокарточкам

При невозможности предъявления лица опознание может быть произведено

по его фотокарточке (ч. 3 ст. 165).

Р.С. Белкин указывает ряд ситуаций, в связи с которыми может быть

произведено опознание по фотокарточке, к ним он относит «случаи, когда

опознаваемый и опознающий находятся в различных местах и доставка одного из

них в место нахождения другого невозможна или нецелесообразна; когда

непосредственное предъявление для опознания нецелесообразно исходя из

интересов расследования; в случае смерти опознаваемого, а также если

отсутствуют сведения о местонахождении и личности опознаваемого».48

Таким образом, основным требованием, допускающим проведение

опознания лица по фотокарточке, вытекающим из уголовно-процессуального

закона является «НЕВОЗМОЖНОСТЬ» предъявления лица в живую. Этому

требованию придает весьма важное значение и Верховный Суд РФ, который

считает, что предъявление для опознания лица по фотокарточке в нарушение

ст. 165 УПК является одним из оснований отмены приговора.

Так в постановлении Президиума Верховного Суда РФ от 13

декабря 1995 года сказано: «В нарушение требований закона следователь

проводил опознание Платонова свидетелем Перфиловым и потерпевшим Натаровым

по фотографиям, хотя не было каких-либо объективных препятствий к

предъявлению им для опознаний самого Платонова, так как в это время он

находился в прокуратуре и перед проведением следователем опознания

Платонова по фотографиям место нахождения его было известно».49 Таким

образом Президиум Верховного Суда РФ указал на необоснованность приговора в

отношении Платонова. Специфика допроса перед предъявлением фотокарточек

зависит от лица, которое подлежит опознанию.

Фотоснимок должен предъявляться среди фотокарточек, на которых

сняты лица людей, схожих с лицом, подлежащим опознанию, желательно, чтобы

они были в аналогичной одежде, что и лицо на фотокарточке, подлежащее

опознанию. Необходимо отметить и то, что лицо, подлежащее опознанию, на

фотокарточке должно быть изображено таким же планом, что и другие лица на

фотокарточках, то есть не выделяться резко чем-либо от других. Все

фотоснимки, предъявляемые опознающему, должны быть одинакового размера,

пронумерованы, фотобумага должна иметь одинаковую степень износа, чтобы не

бросалась в глаза, что одна фотокарточка старая, а другая только что

изготовлена. При направлении фотоснимков в другие органы расследования с

просьбой предъявить их для опознания в порядке выполнения отдельного

поручения (на основании ст. 127 УПК), необходимо отметить, что направлять

их надо с другими фотографиями, среди которых они будут предъявлены,

наклеить на лист бумаги, пронумеровать и скрепить печатью следственного

органа, от которого исходит просьба.

Несмотря на очевидную необходимость выполнения этих требований,

иногда встречаются факты, когда они не выполняются. Примером этого может

служить случай с опознанием Свиридова в описанном ниже примере.

До задержания Свиридова, подозреваемого в разбойном нападении, он

был опознан потерпевшим Анциферовым по фотографии под № 2, как лицо,

совершившее на него нападение. Потерпевший указал, по каким признакам его

опознал. Однако, Президиум Воронежского областного суда своим

постановлением отменил приговор в отношении Свиридова и указал: «как видно

из протокола, наклеенные фотографии опознаваемых лиц не были скреплены

печатью. Хотя все фотографии одинакового формата, Свиридов изображен более

крупным планом, чем двое других мужчин».50

Протокол предъявления для опознания лица по фотокарточке должен

содержать указание о том, по какому фотоснимку (его номер) и на основе

каких примет был опознан объект. Все предъявленные снимки должны быть

вклеены в протокол или наклеены на отдельный лист в виде фототаблиц.

На фототаблице фотоснимки должны быть скреплены печатью органа

расследования, иметь номер и подписи опознающего, понятых и следователя.

Глава 4. ВОПРОСЫ УЗНАВАНИЯ В ХОДЕ

ПРОВЕДЕНИЯ СЛЕДСТВЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ

И РОЗЫСКНЫХ МЕРОПРИЯТИЙ

4.1. Регулируемые уголовно-процессуальным законом

опознавательные процессы

Некоторые следственные действия могут быть как самостоятельными, так

и составной частью другого следственного действия. Необходимо рассмотреть

в этом плане опознавательные процессы с точки зрения их правового

регулирования, когда они являются составной частью другого основного

процессуального действия.

Прежде всего следует оговорить, что опознание может быть признано

составной частью другого действия, если оно осуществлялось путем

предъявления объекта лицу, с которым это последнее действие проводилось,

или специально приглашенному для этой цели лицу.

Предъявление для опознания объекта лицу, с которым осуществляется

основное процессуальное действие, проводится с объектами уникальными или

имеющимися с нескольких экземплярах, когда местонахождение остальных

объектов не известно, то есть невозможно предъявить их для опознания в

порядке ст. 165 УПК. По поводу подобных рекомендаций некоторых юристов о

предъявлении уникальных вещей в единственном числе, А.Я. Гинзбург писал: «С

таким предложением нельзя согласиться, во-первых, потому, что в

процессуальном законе не указано такое исключение , а во вторых, в случае

показа одной вещи исчезает сущность предъявления для опознания».1 Далее, в

своей работе, А.Я. Гинзбург правильно рекомендует осуществить такой показ

уникальной вещи в процессе допроса и результат узнавания в протоколе

допроса.2

Предъявление для опознания объекта лицу, с которым осуществляется

основное процессуальное действие, например, допрос, также имеет место, в

случаях, когда цель предъявления для опознания не имеет по делу

самостоятельного значения и состоит лишь в выяснении отношений связи

опознающего с одним или несколькими объектами для последующего иного

исследования. Предъявление для опознания таких объектов имеет место при

допросе свидетелей, потерпевших, подозреваемых, обвиняемых, очной ставке.

Так, А.Н. Васильев, анализируя тактику допроса свидетеля и потерпевшего,

рекомендует напомнить о происшествии «путем предъявления какого-либо

вещественного доказательства или фотографии места происшествия».3

Аналогично мнение и у Н.Г. Бритвич, который указывает на

практикуемые в процессе допроса тактические приемы, содержанием которых

является предъявление объектов с целью оживления ассоциативных связей в

памяти допрашиваемого и получение более полных показаний, в частности, для

выяснения обстоятельств, связанных с происхождением и свойствами объекта,

либо изобличения лица, дающего заведомо ложные показания.4

Указанные А.Н. Васильевым и Н.Г. Бритвич приемы отличаются не

только от предъявления для опознания как самостоятельного действия, но и от

приведенной выше ситуации предъявления при допросе уникальной вещи,

указанной А.Я. Гинзбург.

По данному вопросу, З.Г. Самошина правильно писала: «На наш

взгляд, эту проблему необходимо решать следующим образом. Если вопрос о

том, наблюдал ли допрашиваемый ранее тот или иной объект, не возникает, а

объект предъявляется как заведомо знакомый, то в целях получения

информации, входящей в предмет допроса, проводить предъявление для

опознания не надо».5 В указанных ситуациях, предъявление объектов обычно

производится после свободного рассказа и фиксируется в форме вопроса, в

котором четко ставится опознавательная задача, результат опознания

записывается в протоколе допроса (или судебного заседания). Узнавание может

быть зафиксировано и на очной ставке, когда, например, необходимо по

тактическим соображениям одновременное предъявление объекта двум лицам, в

показаниях которых по поводу этого объекта имеются существенные

противоречия.

Правовое регулирование опознавательного процесса при допросе, очной

ставке, осмотре места происшествия и других действиях обеспечивается

нормами, регламентирующими эти действия. Акты опознания в этих случаях

оцениваются в совокупности с другими обстоятельствами, установленными при

проведении основного действия.

При производстве некоторых следственных действий может возникнуть

необходимость в приглашении потерпевшего с целью опознания конкретных

предметов, а также специалиста для определения групповой принадлежности

каких-либо объектов. Так, З.Г. Самошина в своей работе указывает: «На

практике иногда объекты предъявляются в ходе осмотра или обыска с целью

выяснения, не принадлежат ли они какому-либо лицу, не видели ли их ранее и

т.д. При этом обычно руководствуются быстротой и упрощением

деятельности».6

Действительно, лицо, у которого похищены определенные предметы

(или материально-ответственное лицо), может быть приглашено для участия в

обыске или осмотре с целью опознания украденных предметов. Обычно это имеет

место в случаях, когда описание похищенных предметов (особенно массового,

стандартного производства), данное их собственником, не содержит признаков,

по которым они могли бы быть выделены из числа таких же объектов и изъяты

производящим лицом. Конечно, следует стремиться ограничить предъявление

предметов в ходе осмотра и обыска исключительно необходимыми случаями,

например, если предъявление их необходимо для преследования преступника по

«горячим следам» и т.п., и поскольку в момент осмотра и обыска многие

обстоятельства, могущие обусловить необходимость в познании, следователю

еще не известны. Предъявляя же объекты, он лишает себя возможности провести

это действие.

При опознании во время обыска или осмотра, в указанных выше

случаях, протокол предъявления для опознания не должен составляться. Запись

о факте опознания предмета может делаться в протоколе соответствующего

следственного действия. Участие же потерпевшего в обыске в УПК не

оговорено (об участии потерпевшего упоминается в ст. ст. 179 и 183 УПК,

регулирующих проведение осмотра и следственного эксперимента).

Целесообразность же такого участия иногда очевидна, поскольку сам

следователь не всегда может выявить искомый предмет, если ему не известны

его индивидуальные признаки.

Проверка показаний опознающего может быть осуществлена путем

проведения следственного эксперимента.7 С точки зрения использования

опознавательного процесса при следственном эксперименте чаще всего

проверяется возможность и опознания его в определенных условиях. Решающее

значение при осуществлении следственного эксперимента на установление

возможности восприятия и опознания объекта в конкретной ситуации имеет

максимально возможное приближение условий эксперимента к условиям

первичного восприятия и опознания. 8

Доказательственное значение рассмотренных опознавательных актов

определяется их связью с подлежащими доказыванию обстоятельствами, то есть

их местом во всей совокупности доказательств по делу.

4. 2.Не регулируемые законом опознавательные процессы

в уголовном судопроизводстве

Проверка показаний на месте – это действие известно судебно-

следственной практике давно как «выход (выезд) на место» и под другими

названиями, но УПК оно не регламентировано.

Следует отметить прежде всего то обстоятельство, что проверка

показаний на месте не всегда сводится к проверке и уточнению показаний.

Известны ситуации, когда обвиняемый не может точно описать, но согласен

указать место, где было совершено преступление, захоронен труп, спрятано

орудие преступления и т.п. Иногда допрашиваемый затрудняется описать какое-

либо место, участок пространства или объект на нем, находящийся среди

других однородных объектов. Наконец, в некоторых случаях указанные лицом

места, строения, или другого объекта имеет самостоятельное

доказательственное значение как неоспоримое свидетельство осведомленности,

доступной лишь непосредственному участнику события.

В таких ситуациях объяснения, которые дает «выходящее на место»

лицо, не являются «воспроизведением» ранее данных показаний. Эти

объяснения сопоставляются не с показаниями, а с данными, установленными

ранее при осмотре места происшествия или полученные при допросе других лиц.

«Нецелесообразно отказываться от воспроизведения показаний на месте, -

писал и А.Н. Васильев и С.С. Степичев, - только потому, что в данный

момент следователь не располагает другими доказательствами, с которыми он

мог бы сопоставить результаты этого следственного действия».9 Эти

доказательства могут быть получены позже. В дополнение можно привести

цитату из работы Л.А. Соя-Серко, где он писал: «Доказательственное значение

для дела в ряде случаев имеет не только проверка осведомленности лица

относительно обстановки на месте события, но и выявление явной

осведомленности его о других обстоятельствах преступления. Поэтому проверка

показаний может быть действенным средством разоблачения оговора и

самооговора».10

Действительно, осведомленность лица о месте, где совершено

исследуемое преступление, о пространственной размещенности на нем объектов

в рассмотренных случаях имеет психологическое обоснование. Оно может

указать на определенное место, участок пространства и расположенные в его

границах объекты лишь при условии их личного восприятия, после чего и

возможно опознание. Особенности некоторых ситуаций, однако, полностью не

исключает из этого действия элемента проверки, но опознание все же остается

главным, преобладающим элементом.

Многие криминалисты относят к объектам предъявления для опознания

участки местности, сооружения и другие помещения, но не касаются вопроса о

способе предъявления таких объектов для опознания. Лишь А.Я. Гинзбург,

высказывал мнение, что опознающему следует предъявить «несколько участков

местности или помещений, однако не одновременно, а отдельно».11 Но А. Я.

Гинзбург не объясняет, в какой последовательности должны предъявляться

участки местности и помещения и каким образом производится предъявление,

кто приводит опознающего на другие участки местности и в помещения, в

которых он не был. В тех случаях, когда участок местности или помещение

не известны следователю, не возможно также выполнение правила о подборе

сходных участков местности или помещений, то есть предъявление этих

объектов в соответствии с требованиями ст. 165 УПК неосуществимо.

Таким образом, использование опознавательного процесса, объектами

которого являются какие-либо участки местности, здания, сооружения и другие

неподвижные объекты на ней, возможно не иначе как в форме проверки

показаний на месте. Даваемые при этом объяснения являются столь же

необходимыми, как и объяснения опознающего после опознания объекта (когда и

в связи с чем наблюдал опознанный объект и по каким признакам опознал).

Необходимость законодательной регламентации этого следственного действия

более чем очевидна, и его целесообразно было бы в будущем закрепить в УПК.

К не регулируемым законом опознавательным процессам также можно

отнести те из них, конечный результат которых (акт познания) происходит вне

какого-либо процессуального действия. Это прежде всего опознавательные

акты, имевшие место до возбуждения уголовного дела (допроцессуальное

опознание); опознавательные акты, происшедшие после возбуждения уголовного

дела, но вне процессуальных правил (случайное опознание) и оперативно-

розыскное опознание, нередко планируемое в числе первоначальных оперативно-

розыскных действий органов дознания.

Механизм опознания одинаков во всех случаях. Поэтому

непроцессуальные опознавательные акты следует учитывать при принятии ряда

решений, в том числе и решений о проведении процессуального опознания. В

связи с этим необходимо проанализировать наиболее типичные ситуации

непроцессуального опознания, влияющего на принятие соответствующих

решений.

К допроцессуальному опознанию относятся ситуации, когда первичное

восприятие имело место в момент совершения расследуемого события, опознание

– после него (случайно или вследствие специально предпринятых потерпевшим

или свидетелем розысков), до возбуждения уголовного дела.

Так, П.П. Цветков в своей работе приводит пример допроцессуального

опознания преступника потерпевшим, когда опознание проводилось после того,

как потерпевший предварительно ходил смотреть подозреваемого на место его

работы. По этому поводу П.П. Цветков писал, что «целесообразность

предъявления объекта отпадает, так как достоверность опознания будет более

чем сомнительна».12 Непроцессуальное опознание, непосредственно

предшествующее процессуальному опознанию, таким образом, создает

препятствие проведению последнего.

В практической деятельности органов предварительного расследования

возможны и другие ситуации непроцессуального опознания, уже после принятия

решения о возбуждении уголовного дела – случайные, непредвиденные

опознания.

Так, А.Я. Гинзбург писал: «В практике встречаются случаи,

которые можно назвать непредвиденными опознаниями, например, когда

опознающий укажет как на лицо, им опознанное, на кого-либо из граждан, в

числе которых находится опознаваемый, или на понятого. Однако следователь

должен выслушать все доводы опознающего и несмотря на то, уверен он или

нет, в том что произошла ошибка, проводит следственные действия,

направленные на проверку показаний опознающего. непредвиденное опознание

может произойти тогда, когда свидетель или потерпевший при случайной

встрече в месте производства расследования узнает лицо, подлежащее

опознанию. В таком случае предъявление для опознания теряет смысл, а

объяснение об узнавании фиксируется в протоколе допроса». 13

Критикуя подобные случаи непроцессуального опознания, З.Г. Самошина

указывала, что: «причины ошибок такого рода, как показывает изучение

следственной практики, разнообразны. Встречается нарушение тактических и

организационных приемов подготовки к опознанию, в особенности касающихся

недопущения контактов между опознающим и опознаваемым; нарушение

процессуальных требований к опознанию, определяющих основания к его

проведению; излишне широкое понимание его задач».14

Вообщем, с мнением З.Г. Самошиной следует согласиться, однако, случайные

непроцессуальные опознавательные акты, в ряде случаев, предусмотреть

практически невозможно, например, когда случайно опознанное потерпевшим или

свидетелем лицо, прибывшим на следственные действия, в место производства

расследования, самовольно, без приглашения оказалось в этом же месте, или

было туда доставлено, в связи с другим не расследуемым событием. В других

же случаях, действительно, акт непроцессуального опознания возможен в

помещении органа расследования, вследствии нераспорядительности следователя

(при вызове на одно время опознающего и опознаваемого). Случайные

опознавательные акты исключают последующее проведение процессуального

опознания.

Ранее уже отмечалось, что акт опознания может быть осуществлен и

в ходе оперативно-розыскной деятельности. Прежде всего необходимо отметить

то обстоятельство, что отличие оперативно-розыскного опознания от

процессуально-регулируемого состоит не в том, что при его проведении не

обязательно соблюдение процессуальных правил, а в объективной невозможности

их выполнения: опознаваемого объекта или опознающего еще нет, их нужно

разыскать. Обращение к оперативно-розыскному опознанию всегда

вынужденное, оно обусловлено отсутствием у производящего расследование

органа таких сведений, которые позволили бы установить местонахождение

опознаваемого объекта и опознающего другими средствами.

Оперативно-розыскное опознание организуется ведущим расследование

лицом, непосредственно или оно проводится по его поручению оперативными

работниками (в соответствии с ч. 4 ст. 127 УПК). Кроме того, одними из

оснований проведения оперативно-розыскных мероприятий по п. 3 ч. 1 ст. 7

Федерального Закона «Об оперативно-розыскной деятельности являются:

поручение следователя, органа дознания, указание прокурора или определение

суда по уголовным делам, находящимся в их производстве. Оперативно-

розыскное опознание – это официально планируемое органом расследования

оперативно-розыскное действие, что отличает его от случайного (не

планируемого) опознания. В зависимости от цели опознания, содержания и

полноты исходных данных, наличия или отсутствия опознавательного объекта

или опознающего лица, существуют различные виды оперативно-розыскного

опознания.

К одним из таких видов оперативно-розыскного опознания относится

опознание объекта по описанию. Уверенное опознание определенного объекта по

описанию возможно лишь при условии, что в описании кроме признаков узкой

групповой принадлежности, будут указаны доступные для восприятия редко

встречающиеся признаки (особые приметы) или совокупность

индивидуализирующих объект признаков. Описание обычно составляется в форме

словесного портрета по признакам, сообщаемым потерпевшими, свидетелями,

подозреваемыми, обвиняемыми. Так, И.Ф. Крылов и А.И. Бастрыкин в своей

работе также отмечают, что в процессе оперативно-розыскной деятельности, с

помощью словесного портрета, решается задача узнавания разыскиваемых

преступников по броским признакам внешности.15 При этом, если лицо

числится по уголовной регистрации, используется словесный портрет,

имеющийся в картотеке.

И.Ф. Пантелеев, указывая на розыск скрывшихся преступников и без

вести пропавших лиц, писал: «Розыскные мероприятия с использованием

методики словесного портрета должны проводиться быстро и оперативно.

Источниками сведений о признаках внешности разыскиваемого могут быть

материалы уголовной регистрации, архивные материалы и личные дела».16

Опознающими по словесному портрету или описанию может быть

практически неограниченный круг лиц. Опознание объекта в этих случаях не

препятствует последующему его предъявлению для опознания в натуре лицу,

наблюдавшему объект ранее, если оно не участвовало в розыске.

В своей работе З.Г. Самошина указывала и на другой вид

оперативно-розыскного опознания: «в целях розыска преступника иногда

гражданам предъявляют предметы, а также фотографии и рисованные портреты. В

этих случаях допрос не предшествует предъявлению, а соответствующий объект

показывается в единственном числе. Такое мероприятие помогает установить

свидетелей, а иногда и подозреваемого по делу, но оно не считается

предъявлением для опознания в процессуальном смысле этого слова». 17

Сущность такого опознания по изображению (фотографии, рисованному портрету

– фотороботу) состоит в том, что вывод о тождестве основывается на

совпадении образа, возникшего от восприятия изображения и образа объекта,

воспринимаемого ранее в натуре.

Думается, что лицо, наблюдавшее объект при совершении расследуемого

события, целесообразнее было бы оставить в резерве, но возможно

предъявление фотографии и этому лицу, однако по правилам ч. 3 ст. 165 УПК,

то есть в числе двух фотографических изображений и в присутствии понятых.

Достоверность опознания по фотографии обусловлена качеством изображения, и

поэтому оно должно быть проверено путем предъявления объекта в натуре

реальному опознающему.

Можно говорить лишь о большем или меньшем сходстве рисованного

портрета с реальной внешностью разыскиваемого, он беднее сохранившегося в

памяти лица образа и фотографического изображения и дает лишь возможность

сузить круг тех, среди кого может находиться разыскиваемый. Задержанное

лицо по такому рисованному портрету затем обязательно предъявляется для

опознания. Если оно не опознано или установлено сходство с ним, дальнейшие

поиски не могут прекращаться. Поэтому участие опознающего в составлении

рисованного портрета не препятствует последующему предъявлению ему

задержанного для опознания и не ставит под сомнение доказательное значение

опознавательного акта.

Нередко органы внутренних дел обращаются к населению с просьбой

«всмотреться в это лицо», «помочь обезвредить преступника» или «найти

человека» и т.д. С помощью подобных мероприятий в соответствующие органы

поступают полезные сведения: об установлении личности разыскиваемого, о

месте его нахождения.18

Сущность этого оперативно-розыскного опознания состоит в

предъявлении задержанных лиц, предметов, фотографий пропавших без вести,

фотографий неопознанных трупов многим гражданам (по телевидению,

посредством печати или иным способом) с тем, чтобы установить очевидцев

совершенных преступлений, потерпевших от задержанного лица, собственником

предметов, вещей, родственников умершего или других лиц, имеющих отношение

к расследуемым событиям, могущим опознать предъявленные объекты и сообщить

по ним какие-либо сведения. Эффективность поиска в значительной мере

обусловлена здесь способом предъявления: чем большему количеству людей

объект будет предъявлен, тем вероятнее его опознание.

В своей работе З.Г. Самошина также указывала на случаи оперативно-

розыскного опознания с участием опознаваемого, и по данному поводу писала:

«Оперативное мероприятие – выход с потерпевшим в общественные и иные места

возможного появления преступника состоит в том, что соответствующее лицо,

видевшее разыскиваемого в течении длительного времени, отыскивает его не в

искусственно созданной обстановке и не в группе сходных объектов, как это

имеет место при предъявлении для опознания, а среди десятков и сотен людей

в различных местах (на улице, в столовых, на вокзалах и т.п.)».19 Думается,

что такое оперативно-розыскное опознание с участием опознающего желательно

использовать при наличии нескольких опознающих (очевидцев). Невозможность

привлечения понятых по организационно-техническим причинам делает это

опознание оперативно-розыскным, так как оно имеет место, когда появление

разыскиваемого возможно во многих местах. Поскольку же опознающим является

лицо, непосредственно воспринимавшее ранее объект, последующее

процессуальное опознание этого объекта с тем же опознающим исключается, так

как опознавательный акт не будет иметь самостоятельного доказательственного

значения.

Возможно привлечение в качестве опознающего лица, не имеющего

отношения к расследуемому событию (то есть не являющегося потерпевшим,

свидетелем, подозреваемым или обвиняемым), но хорошо знающего

разыскиваемого. Обычно это имеет место в случаях, когда личность последнего

органу расследования известна, но ни следователь, ни оперативные работники

не знают его в лицо и перед опознающим стоит задача указать на него точно с

какого-либо укрытого места с тем, чтобы операция задержания не вызвала

преждевременных подозрений у задерживаемого. Разумеется, вопрос о

соотношении оперативно-розыскного и процессуального опознания в этих

случаях не возникает.

Следует отметить, что проблема соотношения при узнавании,

происходящем в ходе оперативно-розыскной деятельности и предъявления для

опознания, возникает в связи со стремлением производящего расследование

органа процессуально закрепить результаты оперативных мероприятий.

На это указывает А.Я. Гинзбург: «На практике нередко возникает

необходимость в получении доказательств от того же субъекта, от которого

уже была получена в ходе оперативно-розыскной деятельности информация

доказательственного характера».20

Решение этих вопросов должно опираться на общее положение теории

доказательств в уголовном процессе. Законодатель различает виды источников

доказательств, в основе их деления положены различия в способе собирания и

закрепления доказательств. Так, ст. 87 УПК регулирует использование

протоколов следственных и судебных действий, ст. 88 УПК – документов. Для

каждого из этих источников установлен собственный процессуальный режим.

Отсюда вытекает правило о допустимости доказательств как условии

их использования в соответствии с законом. Г.М. Миньковский правильно

пишет: «Правила о допустимости отграничивают прежде всего информацию,

могущую иметь доказательственное значение, от полученной без соблюдения

этих правил».21

Вопрос о соотношении простого узнавания, происходящего в ходе

оперативных действий с предъявлением для опознания, должен решаться

следующим образом: если оперативно-розыскное мероприятие не препятствует

последующему осуществлению всех элементов процедуры следственного

действия, то оно может быть допущено. В противном случае нужно отказаться

от такого мероприятия, если есть возможность заменить его другим. Так если

опознание проведено по фотографии, в порядке ч. 3 ст. 165 УПК, или если по

показаниям потерпевшего разработан фоторобот или составлен словесный

портрет, с помощью которых оперативными работниками задержан подозреваемый,

препятствий к процессуальному опознанию «вживую» нет. Достоверность

опознания по фотографии обусловлена качеством изображения, а факт

моделирования образа не подкреплялся новой информацией.

По этим соображениям нельзя признать правильными рекомендации

проводить предъявление для опознания с целью проверки правильности

оперативно-розыскного опознания с участием опознающего. Так, например,

А.В. Дулов и П.Д. Нестеренко, приведя пример опознания преступника

свидетелем, указавшим следователю на него в момент выхода из проходной

завода, рекомендуют в целях проверки правильности опознания в таких

условиях проводить впоследствии предъявление для опознания уже по правилам

УПК.22 Думается, что это неверно. Результат такого повторного опознания

заранее предопределен, а само действие превращается в инсценировку.

Единственной процессуально приемлемой формой получения

доказательственной информации в указанном выше случае является допрос

свидетеля, потерпевшего. В ходе допроса следователь должен подробно

выяснить условия наблюдения, приметы, по которым произошло узнавание. В

этом случае результаты узнавания получат процессуальную форму информации,

и будут исследоваться по всем правилам оценки доказательств в уголовном

процессе.

Также, необходимо заметить, что в ст. 11 Федерального закона «Об

оперативно-розыскной деятельности» отмечается – «результаты оперативно-

розыскной деятельности могут быть использованы для подготовки и

осуществления следственных и судебных действий», а также использоваться в

доказывании по уголовным делам в соответствии с положениями уголовно-

процессуального законодательства Российской Федерации, регламентирующими

собирание, проверку и оценку доказательств». Думается, что указанные

законодателям требования являются, ничем иным, как прямым запретом на

непосредственное использование результатов оперативно-розыскной

деятельности в качестве доказательств по уголовным делам, без приведения их

в соответствие с УПК, путем проведения последующих следственных действий.

В свете рассмотренной проблемы о соотношении оперативно-розыскного

опознания и предъявления для опознания, думается верным замечание Н.М.

Кипнис, который указал: «Необходимо, чтобы в уголовно-процессуальном

законодательстве имелся прямой запрет использовать в качестве

доказательств по уголовным делам фактические данные, полученные в

результате проведения оперативно-розыскных мероприятий с нарушением

требований законодательства». 23

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Демократизация жизни общества привела к необходимости пересмотра

законодательства. Требования Конституции, Судебной реформы в РФ,

относящиеся к допустимости доказательств в уголовном процессе, гарантиям

их доброкачественности, неукоснительному соблюдению прав и свобод граждан,

защите их законных интересов, диктуют необходимость повышения качества

уголовно-процессуальной деятельности. Решение этой задачи в условиях

обвального роста преступности может быть обеспечена путем правильного и

эффективного проведения следственных действий и оперативно-розыскных

мероприятий, при доказывании по уголовным делам.

В ходе работы проводилось исследование теоретических и

практических вопросов, связанных с проведением такого следственного

действия, как предъявление для опознания. Исследование проводилось на

основе анализа действующих норм УПК, проекта УПК РФ, подготовленного

Министерством юстиции РФ, а также опыта использованного этого

следственного действия органами следствия и судебными органами.

В работе рассмотрены и проанализированы мнения различных ученых.

Эти мнения связаны с поисками правильных решений, тактических вопросов,

возникающих в следственной практике при предъявлении для опознания

отдельных объектов, а также решений, связанных с оценкой результатов

предъявления для опознания. В настоящей работе предпринята попытка

обосновать назначение предъявления для опознания, как обеспечение

конституционных прав и свобод человека, а не только как установление истины

по делу, рассмотрена юридическая природа предъявления для опознания, общие

условия предъявления для опознания, особенности опознания, высказываются

рекомендации по совершенствованию регулирования этого следственного

действия.

В ходе совершенствования законодательства, в частности в новом

УПК РФ, предъявление для опознания должно получить подробную регламентацию.

В УПК необходимо ввести определение предъявления для опознания для

уяснения его содержания и разграничения с другими следственными действиями

практическими работниками. Это поможет избежать ошибок при выборе

следственного действия, которое необходимо провести с целью установления и

закрепления фактических данных (доказательств) по уголовному делу.

Необходимо отметить, что предъявление для опознания является лишь

одной из возможностей использования опознавательной способности человека

для отождествления объектов с целью установления судебных доказательств.

При этом законодатель значительно ограничивает круг объектов, предъявляемых

для опознания, хотя человеческий опыт и практика подтверждают, что этот

круг объектов должен быть расширен.

Необходимо обратить внимание законодателя на обеспечение

безопасности опознающего, так как одной из причин отрицательного результата

предъявления для опознания может стать боязнь опознающего мести со стороны

опознаваемого. Поэтому, думается основательными предложения авторов УПК РФ,

подготовленного Министерством юстиции РФ, проведение опознания в условиях

исключающих визуальное наблюдение опознаваемого опознающим.

Расследование многих преступлений, подобно задачам с несколькими

решениями, может быть проведено с большей или меньшей затратой сил и

средств, в установленный законом срок или необходимое для этого время

окажется в два – три раза больше. Законодателю необходимо приложить усилия

на разработку и принятие норм, направленных на оперативность и

эффективность расследования.

В настоящее время может производиться опознание только однородных

вещей. Нельзя, к примеру, предъявлять сразу на опознание телевизор и

чайник. Следователь вынужден предъявлять сначала несколько телевизоров, а

затем в рамках однородного, но уже второго следственного действия,

предъявлять чайники. Таким образом, при необходимости производства

опознания большего числа неоднородных предметов, следователь вынужден не

только производить неоправданно много сопряженных с данным следственным

действием операций, но и оформлять несколько почти не отличающихся друг от

друга протоколов опознания.

В целях обеспечения быстроты расследования и освобождения

рабочего времени следователя, для более необходимой и значимой

деятельности, предлагается законодательно закрепить право последнего не

оформлять отдельный протокол на каждую группу однородных вещей.

Вполне оправданно в одном протоколе указать все вещи, предъявляемые для

опознания потерпевшему или другим участникам процесса. Следует лишь

обеспечить предъявление их не в единственном экземпляре, а не менее трех

каждого вида.

Изучение следственно-судебной практики показывает, что нередко

при проведении следственных действий и оперативно-розыскных мероприятий не

учитываются, что создаются препятствия для проведения опознания в будущем,

допускаются ошибки при выборе объектов для установления тождества

процессуального опознания в конкретной следственной ситуации.

Методологической основой проведения для опознания и использования

результатов оперативно-розыскных мероприятий доказывании по уголовным делам

должны служить положение теории познания, теории доказательств, связанные

с такими уголовно-процессуальными категориями, как доказывание (собирание,

проверка и оценка доказательств), доказательство (правовыми требованиями,

предъявляемыми к их содержанию и форме). Знание практическими работниками

указанных положений теории познания, теории доказательств является

необходимой предпосылкой успешного проведения предъявления для опознания и

использования результатов оперативно-розыскной деятельности.

Практические работники не только должны знать, каким образом

провести следственные действия или каким образом результаты оперативно-

розыскных мероприятий могут войти в уголовный процесс и при каких условиях

их можно использовать в качестве основы для формирования доказательств в

процессе доказывания, но и иметь в виду последствия такого использования.

Это им поможет не упустить в ходе проведения следственных действий и

оперативно-розыскных мероприятий именно те обстоятельства и факты, которые

приобретут существенное значение по делу. Решение этих и многих других

вопросов, содержащиеся в работе, позволит на практике избежать серьезных

ошибок, нарушение прав и свобод граждан, связанны с проведением

следственных действий и использованием результатов оперативно-розыскных

мероприятий в доказывании по уголовным делам.

СНОСКИ

Глава 1.

1. Шейфер С. А. Следственные действия. –М.: Юрид. лит., 1981, с. 4;

2. Фаткуллин Ф.Н. Общие проблемы процессуального доказывания Казань, Из-

во ;

3. Дубривный В.А. Деятельность следователя по расследованию преступлений. –

Саратов, Изд-во Саратовского ун-та, 1987, с.79.

4. См., например, Гинзбург А.Я. Тактика предъявления для опознания. – М.:

Юрид. лит., 1971, с.3.

5. Цит. по работе П.П. Цветкова Предъявление для опознания в советском

уголовном процессе. – Ленинград, Изд-во Ленинградского ун-та, 1962,

с.5.

6. Цветков П.П. Указ. соч., с. 5.

7. Бритвич Н.Г. Теоретические основы и практика предъявления для опознания.

– М., 1968, с. 6.

8. Цветков П.П. Указ. соч., с. 10.

9. Здесь и далее имеется в виду УПК РСФСР, если иное не оговорено.

10. Цветков П.П. Указ. соч., с. 9.

11. Бритвич Н.Г. Указ. соч., с. 11.

12. Юридический вестник, 1994, № 30-31, с. 14.

13. Васильев А.Н., Карнеева Л.М. Тактика допроса. – М.: Юрид. лит., 1970,

с. 90.

14. Лившиц Е.М., Белкин Р.С. Тактика следственных действий – М.: Изд-во

Новый Юрист, 1997, с. 152.

15. Корнухов В.М. Советский уголовный процесс. – Саратов, Изд-во

Саратовского ун-та, 1988, с.53.

16. Лившиц Е.М., Белкин Р.С. Указ. соч., 152.

17. Соловьев А.Б. Очная ставка на предварительном следствии. – М.: Юрид.

лит., 1970, с.9.

18. Самошина З.Г. Вопросы теории и практики предъявления для опознания на

предварительном следствии – М.: Изд-во Московского ун-та, 1976, с. 23.

19. Строгович М.С. Избранные труды, Т.3. Теория судебных доказательств. –

М.: Изд-во Наука, 1991, с. 277.

20. Дьяченко М.С. Вопросы доказательственного права и предварительного

расследования уголовных дел. М., 1987, с. 73.

21. Лившиц Е.М., Белкин Р.С. Указ. соч., с. 152.

22. Митрохин Н.П. Законность и демократизм предварительного следствия. -

Минск, Изд-во Вышейшая школа, 1979, с. 174.

23. См., например Цветков П.П. Указ. соч., с. 23.

24. Цветков П.П. Указ. соч. с. 24.

25. Самошина З.Г. Указ. соч., с. 45.

26. О порядке допуска лиц с психическими заболеваниями к опознанию см. гл.

2 настоящей работы.

27. Строгович М.С. Курс Уголовного процесса. М.: 1958, с. 317.

28. Цветков П.П. Указ. соч., с. 22.

29. Лившиц Е.М., Белкин Р.С. Указ. соч., 153.

30. Руководство для следователей (Под ред. Найденова В.В., Олейник П.А.). –

М.: Юрид. лит., 1981, с. 374.

31. Юридический вестник, 1994, № 30-31, с. 14.

32. Корухов Ю.Г. Предъявление для опознания на предварительном следствии и

в суде. – М., 1968, с. 10.

Глава 2.

1. Бюллетень верховного Суда РФ, 1998, № 2, с. 10.

2. Руководство для следователей (Под ред. Найденова В.В., Олейник П.А.). –

М.: Юрид. лит., 1981, с. 373.

3. Криминалистика (Под ред. Пантелеева И.Ф.). – М.: Юрид. лит., 1993, с.

405.

4. Гинзбург А.Я. Тактика предъявления для опознания. – М.: Юрид. лит.,1971,

с. 10.

5. Бюллетень Верховного Суда РСФСР, 1978, № 1, с.7.

Муратова Н.Г. Процессуальные акты органов предварительного

расследования. – Казань, Изд-во Казанского ун-та, 1989, с. 68.

6. Лившиц Е.М., Белкин Р.С. Тактика следственных действий. - М.: Изд-во

Новый Юрист, 1997, с. 154.

7. Судебная практика Верховного Суда РСФСР, 1968, № 2, с. 16.

8. Митрохин Н.П. Законность и демократизм предварительного следствия, -

Минск, Изд-во Вышейшая школа, 1979, с. 174.

9. Данный вопрос будет более подробно рассмотрен в гр.3.

10. Руководство для следователей (Под ред. Найденова В.В., Олейник П.А.).

– М.: Юрид. лит., 1981, с. 349.

11. Данный вопрос будет более подробно рассмотрен в гл.3.

12. Самошина З.Г. Вопросы теории и практики предъявления для опознания на

предварительном следствии. – М.: Изд-во Московского ун-та, 1976, с. 48.

13. Сидоров В.Е. Начальный этап расследования, организация,

взаимодействие, тактика. - М.: Изд-во Российское право, 1992, с. 138.

14. Самошина З.Г. Указ. соч., с. 37.

15. Руководство для следователей (Под ред. Найденова В.В., Олейник П.А.). –

М.: Юрид. лит., 1981, с. 325.

16. Права человека и судопроизводство. Правовые программы ОБСЕ. – Варшава,

Польша, СМД, с. 123.

17. Сидоров В.Е. Указ. соч., с. 129.

18. Данный вопрос будет более подробно рассмотрен в гл. 3.

19. Самошина З.Г. Указ. соч., с. 16.

20. Сидоров В.Е. Указ. соч., с. 138.

21. Руководство для следователей (Под ред.Найденова В.В., Олейник П.А.). –

М.: Юрид. лит., 1981, с. 374.

22. Сидоров В.Е. Указ. соч., с. 138.

23. Самошина З.Г. Указ. соч., с. 23.

24. Цветков П.П. Предъявление для опознания в советском уголовном процессе.

– Ленинград, Изд-во Ленинградского ун-та, 1962, с. 47.

25. Цветков П.П. Указ. соч., с. 47.

26. Цветков П.П. Указ. соч., с. 48.

27. Рыжаков А.П. Следственные действия и иные способы собирания

доказательств. – М.: Изд-во Филинъ, 1997, с. 28.

28. Уголовное дело № 9604717\01 за 1996 г. СО УВД Ленинского АТО г. Тюмени.

29. Гинзбург А.Я. Указ. соч., с. 15.

30. Леви А.А. и др. Получение и проверка показаний следователем. – М.:

Юрид. лит., 1987, с. 43.

31. Леви А.А. Указ. соч., с. 44.

32. Цветков П.П. Указ. соч., с. 51.

33. Данный вопрос будет более подробно рассмотрен в гл.3.

34. Рыжаков А.П. Указ. соч., с. 28.

35. Руководство для следователей (Под ред. Найденова В.В.,Олейник П.А.). –

М.: Юрид. лит., 1981, с. 376.

36. Цветков П.П. Указ. соч., с. 52.

37. Батищев В.И. Раскрытие и расследование преступлений, совершенных

одними и теми же лицами. – Воронеж, Изд-во Воронежского ун-та, 1992, с.

117.

38. Юридический вестник, 1994, № 30-31.

39. Чеджемов Т.Б. Судебное следствие. – М.: Юрид. лит., 1979, с.74.

40. Настольная книга судьи. Расследование уголовных дел в суде первой

инстанции (Под ред. Горкина А.Ф. и др.). – М.: Юрид. лит., 1972, с. 265.

41. Веретехин Е.Г. Пробелы предварительного расследования и их восполнение

в суде первой инстанции, - Казань, Изд-во Казанского ун-та, 1088, с. 74.

42. Чеджемов Т.Б. Указ., соч. с. 74.

43. Руководство для следователей (Под ред. Найденова В.В., Олейник П.А.). –

М.: Юрид. лит., 1981, с. 383.

44. Руководство для следователей, Указ. соч., с. 385.

45. Там же, с. 386.

46. Цветков П.П. Указ. соч., с. 62.

47. Муратов Н.Г. Указ. соч., с. 79.

Глава 3.

1. Цит. по работе П.П. Цветкова Предъявление для опознания в советском

уголовном процессе. – Ленинград. Изд-во Ленинградского ун-та, 1962, с.

62.

2. Сидоров В.Е. Начальный этап расследования, организация, взаимодействие,

тактика. – М.: Изд-во Российское право, 1992, с. 126.

3. Гинзбург А.Я. Тактика предъявления для опознания. – М.: Юрид. лит.,

1971, с. 12.

4. Крылов И.Ф., Бастрыкин А.И. Розыск, дознание, следствие. – Ленинград,

Изд-во Ленинградскогоун-та,1984, с. 39.

5. Криминалистика (Под ред. Пантелеева И.Ф.). – М.: Юрид. лит., 1993, с.

292.

6. Гинзбург А.Я. Указ. соч., с. 12.

7. Цветков П.П. Указ. соч., с. 66.

8. Ларин А.М. и др. Уголовный процесс России. Лекции очерки. М.: Изд-во

БЕК, 1997, с. 120.

9. Ратинов А.Р. Судебная психология для следователей. – М., 1967, с. 262.

10. Гинзбург А.Я. Указ. соч., с. 12.

11. Цветков А.Я. Указ. соч., с. 17.

12. Гинзбург А.Я. Указ. соч., с. 17.

13. Лившиц Е.М., Белкин Р.С. Тактика следственных действий. – М.: Изд-во

Новый Юрист, 1997, с. 155.

14. Цветков П.П. Указ. соч., с. 68.

15. В гр. 2 в общих чертах уже рассматривался этот вопрос.

16. Гинзбург А.Я. Указ. соч., с. 16.

17. Ларин А.М. Указ. соч., с. 120.

18. Цветков П.П. Указ. соч., с. 68.

19. Батищев В.И. Раскрытие и расследование преступлений, совершенных одними

и теми же лицами. – Воронеж, Изд-во Воронежского ун-та, 1992, с. 117.

20. Лившиц Е.М., Белкин Р.С. Указ. соч., с. 155.

21. Бюллетень Верховного Суда РФ, 1998, № 2, с. 10.

22. Лившиц Е.М., Белкин Р.С. Указ. соч., с. 155.

23. Гинзбург А.Я. Указ. соч., с. 27.

24. Там же, с. 28.

25. Гинзбург А.Я. Указ. соч., с. 29.

26. Так же, с. 34.

27. Леви А.А. и др. Получение и проверка показаний следователем. – М.:

Юрид. лит., 1987, с. 48.

28. Сидоров В.Е. Указ. соч., с. 140,

29. Гинзбург А.Я., Указ., соч., с. 36.

30. Ратинов А.Р. Указ. соч., с. 262.

31. Руководство для следователей (Под ред. Найденова В.В., Олейник П.А.). –

М.: Юрид. лит., 1981, с. 377.

32. Цветков П.П. Указ. соч., с. 74.

33. Гинзбург А.Я. Указ. соч., с. 38.

34. Там же, с. 39.

35. Цветков П.П. Указ. соч., с. 75.

36. Ларин А.М. и др. Указ. соч., с. 120.

37. Гинзбург А.Я. Указ. соч., 1971. с. 41.

38. Лившиц Е.М.. Белкин Р.С. Указ. соч., с. 156.

39. Гинзбург А.Я. Указ. соч., с. 41.

40. Лившиц Е.М., Белкин Р.С. Указ. соч., с. 156.

41. Руководство для следователей, Указ. соч., с. 379.

42. Там же, с. 379.

43. Цветков П.П., Указ. соч., с. 81.

44. Лившиц Е.М. Белкин Р.С., Указ. соч., с. 157.

45. Руководство для следователей. Указ. соч., с. 380.

46. Цит. по: Руководство для следователей, Указ. соч., с.380.

47. Цветков П.П., Указ. соч., 85.

48. Лившиц Е.М., Белкин Р.С. Указ. соч., с. 158.

49. Бюллетень Верховного Суда РФ, 1996, 1996, № 6, с. 11.

50. Бюллетень Верховного Суда РФ, 1994, № 5, с. 14.

Глава 4.

1. Гинзбург А.Я. тактика предъявления для опознания. – М.: Юрид. лит.,

1971, с. 18.

2. Гинзбург А.Я., Указ. соч., с. 19.

3. Васильев А.Н., Карнеева Л.М.. Тактика допроса. – М.: Юрид. лит., 1970,с.

90.

4. Бритвич Н.Г. Теоретические основы и практика предъявления для

опознания. М., 1968, с. 7.

5. Самошина З.Г. Вопросы теории и практики предъявления для опознания на

предварительном следствии. – М., Изд-во Московского ун-та, 1976, с. 18.

6. Самошина З.Г. Указ. соч., с. 19.

7. Цит. по работе П.П. Цветкова Предъявление для опознания в Советском

уголовном процессе. – Ленинград,Изд-во Ленинградского ун-та, 1962, с. 91.

8. Вопрос о проверке результатов опознания, путем проведения следственного

эксперимента, ранее уже рассматривался в гл. 2 настоящей работы.

9. Васильев А.Н., Степичев С.С. Воспроизведение показаний на месте. – М.

1969, с.11.

10. Руководство для следователей (Под ред. Найденова В.В., Олейник П.А.).

М. – Юрид. лит. 1981, с. 389.

11. Гинзбург А.Я. Указ. соч., с. 50.

12. Цветков П.П. Указ. соч., с. 41.

13. Гинзбург А.Я. Указ. соч., с. 30.

14. Самошина З.Г. Указ. соч., с. 24.

15. Крылов И.Ф., Бастрыкин А.И. Розыск, дознание, следствие. – Ленинград,

Изд-во Ленинградского ун-та, 1984, с. 35.

16. Криминалистика (Под ред. Пантелеева И.Ф.).- М.: Юрид. лит., 1993, с.

294.

17. Самошина З.Г. Указ. соч., с. 28.

18. Цит. по работе З.Г.Самошиной., Указ. соч., с. 28.

19. Там же, с. 27.

20. Гинзбург А.Я. Указ. соч., с. 53.

21. Теория доказательств в советском уголовном процессе (Под ред.

Жогинова Н.В. и др.). – М.: Юрид. лит., 1973, с. 230.

22. Дулов А.В., Нестеренко П.Д. Тактика следственных действий. – Минск,

1971, с. 185.

23. Кипнис Н.М. Допустимость доказательств в уголовном судопроизводстве. -

М.: Изд-во Юристъ, 1995, с. 59.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

Нормативные акты:

1. Конвенция против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих

достоинство видов обращения и наказания. Принята и открыта для

подписания, ратификации и присоединения резолюцией генеральной ассамблеи

ООН от 10 декабря 1984 г., вступившей в силу 26 июня 1987 г. Права

человека и судопроизводство. Правовые программы ОБСЕ. – Варшава, Польша,

Собр. международных документов.

2. Конституция Российской Федерации. – М.: Юридическая литература, 1993.

3. Уголовный кодекс Российской Федерации. – СЗ РФ, 1996, № 25, Ст. 2954.

4. Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР. - М.: Изд-во БЕК, 1994.

5. Федеральный закон Российской федерации от 17 ноября 1995 г. О внесении

изменений и дополнений в Закон Российской Федерации О прокуратуре

Российской Федерации. – СЗ РФ, 1995Ю № 47, ст. 4472.

6. Федеральный закон от 12 августа 1995 г. Об оперативно-розыскной

деятельности. – СЗ РФ, 1995, № 33, ст. 3349.

Специальная литература:

1. Батищев В.И. раскрытие и расследование преступлений, совершенных

одними и теми же лицами. – Воронеж, Изд-во Воронежского ун-та, 1992.

2. Бритвич Н.Г. Теоретические основы и практика предъявления для

опознания. М., 1968

3. Васильев А.Н., Карнеева Л.М. Тактика допроса. – М.: Юрид. лит., 1970.

4. Васильев А.Н., Степичев С.С. Воспроизведение показаний на месте. –

М., 1969.

5. Веретехин Е.Г. Пробелы предварительного расследования и их

восполнение в суде первой инстанции. – Казань, Изд-во Казанского ун-

та, 1988.

6. Гинзбург А.Я. Тактика предъявления для опознания. – М.: Юрид. лит.,

1971.

7. Дубривный В.А. Деятельность следователя по расследованию

преступлений. – Саратов, Изд-во Саратовского ун-та, 1987.

8. Дулов А.В., Нестеренко П.Д. Тактика следственных действий. – Минск,

1971.

9. Дьяченко М.С. Вопросы Доказательственного права и предварительного

расследования уголовных дел. – М., 1987.

10. Кипнис Н.М. Допустимость доказательств в уголовном судопроизводстве.

– М.: Изд-во Юристъ, 1995.

11. Корнуков В.М. Советский уголовный процесс, - Саратов, Изд-во

Саратовского ун-та, 1988.

12. Корнухов Ю.Г. Предъявление для опознания на предварительном следствии

и в суде. – М., 1968.

13. Криминалистика (Под ред. Пантелеева И.Ф.). – М. : Юрид. лит., 1993.

14. Крылов И.Ф., Бастрыкин А.И. Розыск, дознание, следствие. – Ленинград,

Изд-во ленинградского ун-та, 1984.

15. Ларин А.М. и др. Уголовный процесс России. лекции – очерки. – М.: Изд-

во БЕК, 1997.

16. Леви А.А. и др. Получение и проверка показаний следователем. – М.:

Юрид. лит. 1987.

17. Лившиц Е.М., Белкин Р.С. Тактика следственных действий. – М.: Изд-во

Новый Юристъ, 1997.

18. Митрохин Н.П. законность и демократизм предварительного следствия. –

Минск, Изд-во Вышейшая школа, 1979.

19. Муратова Н.Г. Процессуальные акты органов предварительного

расследования. – Казань, Изд-во Казанского ун-та, 1989.

20. Настольная книга судьи. Расследование уголовных дел в суде первой

инстанции (Под ред. Горкина А.Ф. и др.). – М.: Юрид. лит., 1972.

21. Проект Уголовно-процессуального кодекса РФ Министерства юстиции РФ, -

Юридический вестник, 1994. № 30-31.

22. Ратинов А.Р. Судебная психология для следователей. – М., 1967.

23. Руководство для следователей (Под ред. Найденова В.В., Олейник

П.А.). – М.: Юрид. лит., 1981.

24. Рыжаков А.П. Следственне действия и иные способы собирания

доказательств. – М.: Изд-во Филинъ, 1997.

25. Самошина З.Г. Вопросы теории и практики предъявления для опознания на

предварительном следствии . – М.: Изд-во Московского ун-та, 1976.

26. Сидоров В.Е. Начальный этап расследования,

организация,взаимодействие, тактика. – М.: Изд-во Российское право,

1992.

27. Соловьев А.Б. Очная ставка на предварительном следствии. М.: Юрид.

лит., 1970.

28. Строгович М. С. Избранные труды. Т.3. Теория судебных доказательств.

– М.: Изд-во Наука, 1991.

29. Строгович М. С. Курс Уголовного процесса. – М., 1958.

30. Теория доказательств в советском уголовном процессе (Под ред.Жогина

Н.В. и др.). – М.: Юрид. лит., 1973.

31. Фаткуллин Ф.Н. Общие проблемы процессуального доказывания. – Казань,

Изд-во Казанского ун-та. 1976.

32. Цветков П.П. Предъявление для опознания в советском уголовном

процессе. – Ленинград, Изд-во Ленинградского ун-та, 1962.

33. Чеджемов Т.Б. Судебное следствие. – М.: Юрид. лит., 1979.

34. Шейфер С.А. Следственные действия. – М.: Юрид. лит., 1981.

35. Материалы следственной и судебной практики.

36. Уголовное дело 3 9604717\01 за 1996 г. СО УВД Ленинского АТО г.

Тюмени.

37. Судебная практика Верховного Суда СССР, 1968. № 2.

38. Бюллетень Верховного Суда РСФСР, 1978. № 1.

39. Бюллетень Верховного Суда РФ, 1994. № 5.

40. Бюллетень Верховного Суда РФ, 1996. № 6.

41. Бюллетень Верховного Суда РФ, 1998. № 2.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5