Быстрое совершенствование методов научной критики текста, открытие новых, доселе неизвестных манускриптов, рост интереса к восточным языкам и очевидный прогресс в их изучении привели к тому, что в Католической Церкви стало углубляться осознание необходимости подготовки нового перевода Библии на латинский язык, взамен использовавшегося в течение почти четырех веков официального перевода, утвержденного папой Климентом VIII в 1592 году, так называемой "Вульгаты-Клементины". Недостатки этой последней стали очевидны особенно в связи с изданием многих переводов Библии на национальные языки, сделанных с языков оригинала на основе наиболее достоверных источников и отличающихся ясностью и доступностью. Наличие этих переводов с одной стороны, и использование в ежедневной литургической практике устаревшего латинского перевода - с другой, приводило в смущение духовенство, а многочисленные темные и неудобовразумительные места Клементины не способствовали плодотворному восприятию священных текстов.

Особо остро ощущалась необходимость в исправлении перевода Псалтири, лежавшей в основе Римского Бревиария - литургической книги, содержащей канонические Часы, совершать которые были обязаны члены монашеских орденов и высших чинов клира, начиная с субдиаконов. Все 150 псалмов были распределены по Часам таким образом, чтобы в течение недели прочитывалась вся Псалтирь. Начиная с XVI века, от литургической реформы св. Пия V, проведенной после Тридентского Собора, во всеобщее употребление была введена так называемая Галликанская Псалтирь ("Psalterium Gallicanum"), представлявшая собой древний перевод псалмов с греческого языка, отредактированный и исправленный св. Иеронимом согласно "Гекзаплам" Оригена. Следует заметить, что сам же Иероним сделал и новый перевод Псалтири с еврейского языка ("ex Hebraica veritate"), и этот перевод был распространен в Европе до каролингских реформ; однако, впоследствии он уступил место уже упомянотому переводу с Септуагинты, который был в ходу у франкогаллов; произошло это, по-видимому, в ходе реформирования литургии при непосредственном участии Алкуина. С тех пор этот текст галликанской Псалтири вошел во все издания Вульгаты и в течение многих веков почти без изменений сохранялся в латинской литургии.

В середине XX века папа Пий XII, приняв во внимание многочисленные пожелания епископов со всего мира, поручил профессорам Понтификального Библейского Института подготовить новый перевод Псалтири, соответствующий современному уровню развития науки. Апостольским посланием motu proprio In cotidanis precibus от 24 марта 1945 года этот новый перевод был введен в употребление и заменил в Римском Бревиарии галликанскую Псалтирь.

II Ватиканский Собор, в своей работе неоднократно упоминавший о необходимости сделать для всех людей доступной сокровищницу Священного Писания, уделил внимание также и вопросу о совершенствовании нового перевода Псалтири на латинский язык. Специально для этого Павлом VI, еще во время работы Собора, был создан совет экспертов из пяти человек для выполнения соборной конституции Sacrosanctum Concilium о священной Литургии касательно исправления перевода Псалтири.

Однако впоследствии Павел VI принял решение о необходимости пересмотра всей Вульгаты, и с этой целью 29 ноября 1965 года, за девять дней до закрытия Собора, создал особую понтификальную Комиссию по подготовке к изданию Новой Вульгаты (Pontificia Commissio pro Nova Vulgata Bibliorum editione) под председательством кардинала Августино Беа, тогдашнего ректора Библейского Института в Риме. В эту Комиссию был включен и созданный ранее Совет по пересмотру Псалтири.

Результаты работы Комиссии издавались отдельными томами на протяжении 14 лет. В 1979 году, уже после кончины Павла VI, полный текст Библии был издан в одном томе, каковое издание было утверждено и провозглашено типовым ("editio typica") папой Иоанном Павлом II посредством Апостольской Конституции Scripturarum thesaurus от 25 апреля 1979 года. Таким образом, текст Вульгаты-Клементины в Католической Церкви уступил место Новой Вульгате. Справедливости ради следует сказать, что к восьмидесятым годам латинский язык как в богослужении Римской Церкви, так и в теологических исследованиях перестал играть столь важную роль, как это было прежде; однако, и латинский текст Библии, и латинские литургические тексты продолжают оставаться нормативными для всей Церкви, и именно на них должны ориентироваться все переводы на национальные языки, на что указывал еще папа Павел VI, и что в очередной раз было подтверждено документом Конгрегации богослужения и таинств, обнародованным в 2001 году.

В 1986 году вышло второе типовое издание Новой Вульгаты, в которое были внесены некоторые изменения с целью достичь большей ясности и единообразия текста.

Работа, проделанная Комиссией, была высоко оценена специалистами в области библейской текстологии. Достаточно сказать, что именно текст Новой Вульгаты, а не штутгардтского издания Вульгаты, был после обсуждения включен в авторитетнейшее критическое греко-латинское издание Нового Завета (1984 г.), известное как "Нестле-Аланд", поскольку он, по мнению Курта и Барбары Аландов, максимально приближается к букве греческого текста и потому может представить читателю реальную помощь при переводе [1].

* * *

Принципы, которыми Комиссия руководствовалась в своей работе, описаны во Вступительном слове к читателю и в Предварительных замечаниях, которыми снабжено издание Новой Вульгаты [2]. Мы же ограничимся здесь лишь кратким их изложением.

Прежде всего, считалось необходимым благоговейно сохранять букву иеронимовского перевода всякий раз, когда последний верно передает смысл первоначального текста и не препятствует правильному его пониманию. Однако в случаях, когда в комментариях самого Иеронима, или в творениях других Отцов Церкви, или же в старолатинском переводе (Vetus Latina) можно было найти более точные и удачные варианты перевода, Комиссия считала возможным предпочесть их традиционному варианту.

В выборе слов для передачи смысла первоначального текста Комиссия, с одной стороны, старалась находиться в русле святоотеческой традиции и Учительства Церкви, так, чтобы пересмотренная Вульгата верно передавала понимание текста, которого "держалась и держится святая Матерь Церковь" [3]; с другой же стороны, она стремилась избегать того, чтобы при переводе в тексты Ветхого Завета привносились элементы новозаветного учения, а в сам Новый Завет вносились толкования позднейшего предания. Книгам Ветхого Завета не должны были приписываться чрезмерно явные свидетельства мессианизма (которые можно найти как в Септуагинте, так и в переводе св. Иеронима), не соответствующие реальному духу конкретной эпохи или конкретной книги (ср., например, Авв 3, 18: "ego autem in Domino gaudebo, exultabo in Deo Iesu meo" (Вульгата) и "ego autem in Domino gaudebo et exultabo in Deo salvatore meo" (Новая Вульгата; тж. Ис 45, 8: "Rorate, caeli, desuper, et nubes pluant iustum; aperiatur terra et germinet salvatorem" (Вульгата) и "Rorate, caeli, desuper, et nubes pluant iustitiam; aperiatur terra et germinet salvationem" (Новая Вульгата).

При переводе поэтических текстов следовало учитывать особенности литературного жанра, соблюдая ритм и избегая какофонии и всяческого неблагозвучия. Необходимо было помнить, что значение одного и того же еврейского или греческого слова зависит от контекста, поэтому не надо стремиться переводить его всегда одинаковым образом. Особенно это касается известных и весьма многозначных еврейских слов, таких, как hesed (которое может переводиться как "gratia", "misericordia", "benignitas" и т.д.), qahal ("coetus", "conventus", "ecclesia"), berot ("foedus", "testamentum"), ruah ("ventus", "halitus", "animus", "spiritus").

В качестве эталона морфологии, синтаксиса и стиля для Новой Вульгаты была принята раннехристианская латынь. Отсюда следовало, что перевод не будет стремиться к соответствию нормам классического латинского языка; напротив, в нем будут допустимы такие синтаксические конструкции, которых избегали авторы классической эпохи, например, употребление quod (или quia/quoniam) после verba sentiendi et dicendi вместо винительного падежа с инфинитивом, а также особое употребление личных местоимений, предлогов и союзов, свойственное христианской латыни.

Что касается гебраизмов, которыми всегда изобилуют библейские переводы, было сочтено правомерным сохранить те из них, которые усвоены святоотеческой письменностью и получили всеобщее распространение, перейдя даже и в современные языки, а также не создают больших затруднений в понимании.

За основу для перевода Ветхого Завета было взято критическое издание масоретского текста (Biblia Hebraica Studgardensia [4]), а также критическое издание Септуагинты . Кроме того, были использованы арамейский и сирийский переводы и переводы Аквилы, Симмаха и Теодульфа.

В Предварительных замечаниях, предпосланных тексту перевода, перечисляются более подробно принципы, которым следовала Комиссия при работе над той или иной книге Ветхого и Нового Заветов.

Помимо решения чисто текстологических трудностей, в переводе следовало сохранить характерные особенности, свойственные библейской латыни. В Предварительных замечаниях перечисляются основные из них, с целью облегчить чтение текста людям, знакомым лишь со "школьной" латынью на материале античных авторов.

1) Прежде всего, это относится к лексике, используемой Новой Вульгатой. Весьма часто встречаются слова, почерпнутые из народной латыни, такие, как ablactare, approximare, contribulare, elongare, fiducialiter, glorificare, humiliare, magnificare, subsannare, superexaltare, supersperare.

Другие слова получают новое значение, связанное с новой религией и новыми формами благочестия. Сюда можно отнести: adinventio, calumnia, confiteri, eructare, iniustitia, iustitia, misericordia, susceptor, sustinere, veritas, testamentum.

Были сохранены многие заимствования из греческого языка, несмотря на наличие в латинском достаточно точных соответствий, например: diabolus (лат. calumniator), erodius (лат. ardea), neomenia (лат. nova luna), nycticorax (лат. bubo), scandalum (лат. offendiculum), synagoga (лат. coetus). Сюда же относятся и слова christus и ecclesia, употребляемые не только в контексте Нового Завета, но также и в ветхозаветных текстах (например, Пс 26 (25), 5: "ecclesia malignantium"; Пс 105 (104), 15: "nolite tangere christos meos").

Нередки также и заимствования из еврейского языка.

2) Были сохранены многие синтаксические особенности библейской латыни. В Предварительных замечаниях приводятся лишь некоторые из них:

именительный падеж, помещенный вне структуры высказывания. Ср. Пс 18 (17), 31: "Deus impolluta via eius" (т.е. "Dei via impolluta est"); Пс 126 (125), 1: "In convertendo Dominus captivitatem Sion" (т.е. "cum Dominus convertit Sion ex captivitate");

genetivus auctivus, напр. "caeli caelorum", " in saeculum saeculi";

genetivus qualitatis, встречающийся гораздо чаще, нежели обычно в латинском языке. Ср. Исх 29, 41: "in odorem suavitatis"; Пс 78 (77), 54: "fines sanctificationis"; Пс 21 (20), 4: "in benedictionibus dulcedinis";

двойной винительный падеж cum verbis dandi et ponendi. Ср. Пс 2 , 8: "dabo tibi gentes hereditatem tuam"; Пс 18 (17), 12: "posuit tenebras latibulum suum"; Пс 147, 14 (147, 3): "qui posuit fines tuos pacem";

использование предлога in с аблативом для обозначения орудия, способа или причины. Ср. Пс 15 (14), 3: "Non egit dolum in lingua sua";

использование временной формы глагола вместо наречия, например, в Пс 126 (125), 3: "magnificavit Dominus facere nobiscum" (т.е. "Dominus magnifice fecit nobiscum");

образование сравнительной степени прилагательных путем добавления префикса super или prae к положительной степени, например, в Дан 3, 54: "Benedictus es in throno regni tui et superlaudabilis et superexaltatus in saecula";

образование превосходной степени прилагательных путем добавления наречия nimis (т.е. "очень") к положительной степени, например, Пс 145, 3: "Magnus Dominus et laudabilis nimis";

употребление infinitivus finalis вместо супина или подчиненной конструкции с ut finale, например, в Пс 96 (95), 13: "quoniam venit iudicare terram";

Зачастую отличным от Вульгаты образом решался вопрос передачи времен еврейского языка. Например, в тех случаях, когда перфекту можно было придать значение perfectum praesens, в латинском тексте сохранялся перфект, а не настоящее время.

Так называемые предложные обороты, характерные для еврейского языка и состоящие из предлога и имени существительного вместо одного лишь предлога, были изменены только в тех случаях, когда они относятся к неодушевленным объектам; так, выражение "ante faciem venti" в Новой Вульгате заменено выражением "ante ventum". В то же время, сохранен устоявшийся и перешедший в современные языки оборот "super faciem terrae" (например, в Быт 11, 4: "ne dividamur super faciem universae terrae"; ср. в русском переводе: "прежде нежели рассеемся по лицу всей земли").

Не были приняты из Вульгаты гебраизмы, подобные следующему: "Unam petii a Domino, hanc requiram" ("одного просил я у Господа, того только ищу") (Пс 27 (26), 4), когда, в подражание еврейскому языку, вместо среднего рода используется женский. В Новой Вульгате эта фраза приобретает вид "Unum petii a Domino, hoc requiram".

* * *

При переводе Пятикнижия предпочтение, как правило, отдавалось традиции Вульгаты, поскольку эти книги были переведены с большим тщанием самим Иеронимом. Там же, где требовалось внести некоторые изменения, исходя из достижений критики текста и филологических соображений, делалось это с особой осторожностью, с сохранением особенностей перевода Иеронимом некоторых еврейских слов (например, евр. huqqah переводится как "praeceptum", а не "caeremoniae"; евр. miswah - как "mandatum", а не "praeceptum"). Были сохранены также и ставшие привычными семитизмы, такие, как "cornu salutis", "Deus iustitiae", "semen" (в значении 'потомство'), "locutus est Dominus dicens" и т.д. Без перевода, как и у Иеронима, оставлены еврейские имена собственные, например, "Meriba", "Massa", "Mosoch", "Misar".

В отношении книг Товита, Иудифи и Есфири существуют многочисленные проблемы текстологического характера. Оригинальные тексты первых двух утрачены, а перевод, сделанный св. Иеронимом, отличается поверхностью, о чем он сам говорил во вступлениях к этим книгам, называя, в частности, перевод книги Товита "трудом одного дня" [5]. Поэтому, с благословения папы Павла VI, были сделаны новые переводы этих книг, основанные на наиболее достоверных источниках (codex Vercellensis XXII [X век] для книги Товита и codex Bernensis [X век] для книги Иудифи), значительно отличающиеся от прежних.

Книга Есфири известна в двух канонических формах: краткой еврейской и пространной греческой, представляющей собой расширенное изложение еврейского текста. Иероним, делавший перевод с еврейского текста, поместил части, отсутствовавшие в нем, но имеющиеся в греческом варианте (в редакции Лисимаха), в конец книги (в Вульгате: 10, 4 - 16, 24). При работе над этой книгой Комиссия, взяв за основу перевод, сделанный св. Иеронимом с еврейского текста, включила в него добавления и важнейшие разночтения греческой редакции, уже не в конце, но в соответствующих повествованию местах. При этом перевод греческих фрагментов опирается на Vetus Latina, за исключением мест, где авторы этого перевода неверно поняли некоторые риторические обороты, а для вставок была принята особая цифро-буквенная разбивка на стихи, с целью сохранить традиционную нумерацию стихов.

Особое внимание было уделено работе над Псалтирью, с которой, собственно, и начался весь процесс пересмотра Вульгаты. Именно псалмы, ежедневно читаемые на Литургии Часов, должны были как можно точнее отражать смысл оригинала и, в то же время, сохранить дух традиции Вульгаты, пронизывающий всю многовековую литургическую практику Римской Церкви. Было решено не отвергать галликанскую Псалтирь, органично вошедшую во все богослужебные латинские тексты, но тщательным образом сверить ее с масоретским текстом, внося лишь необходимые исправления и, по возможности, сохраняя дух и стиль иеронимовской редакции. Масоретская нумерация псалмов была принята как основная, а традиционная нумерация согласно Септуагинте была приведена в скобках.

За основу для пророческих книг был принят масоретский текст и перевод Вульгаты, с использованием также и Септуагинты, в силу ее древности и авторитета, которым она пользовалась у ранних христиан; однако, последняя зачастую отличается чрезмерно вольной передачей пророческих текстов, особенно Исаии. Использование кумранских рукописей было ограничено, поскольку они, как правило, представляют лишь краткие фрагменты пророческих книг и толкований к ним, которые, к тому же не всегда заслуживают доверия. Исключение было сделано для книги Исаии, в которую были внесены многочисленные корректировки в согласии с двумя авторитетными кумранскими манускриптами, из которых один (1QIsa) представляет полный текст книги, а другой (1QIsb) дошел до нас в поврежденном виде. Свидетельства, содержащиеся в них, представляются зачастую более достоверными, нежели те, что дает масоретский текст, в особенности за счет того, что во многих местах совпадают почти со всеми древнейшими переводами. Из самых известных фрагментов, смысл которых проясняется при помощи 1QIsa, можно упомянуть Ис 21,8. Текст Вульгаты, соответствующий масоретскому тексту, явно не вписывается в общий контекст повествования: "Et clamavit leo: Super specula Domini ego sum stans iugiter per diem et super custodiam meam ego sum stans totis noctibus" ("и закричал лев: на страже Господа стоял я весь день, и на страже моей оставался целые ночи"), тогда как перевод Новой Вульгаты, основанный на кумранском манускрипте, дает гораздо более понятный вариант: "Et clamavit speculator: Super specula, Domine, ego sum stans iugiter per diem et super custodiam meam ego sum stans totis noctibus" ("и закричал сторож: Господи! на страже стоял я весь день, и на страже моей оставался целые ночи").

В отношении Евангелий было принято решение пересмотреть латинский текст перевода, отредактированный св. Иеронимом, с тем, чтобы максимально приблизить его к греческому оригиналу. В качестве нормативного было принято наиболее авторитетное критическое издание Нового Завета на греческом языке, подготовленное Куртом Аландом, М. Блэком, кардиналом Карло Мартини, Брюсом Мецгером и А. Уиккгреном. Это издание, известное как "Нестле-Аланд", является плодом сотрудничества библеистов и экзегетов различных конфессий, и выходит в свет с 1966 года стараниями Библейского общества.

Латинский текст для пересмотра был взят из так называемого Штутгардтского издания Вульгаты.

Комиссия сочла возможным не следовать принципу св. Иеронима, который предпочитал оставлять в редактируемом им тексте Евангелий нетронутыми те обороты и выражения, которые, хотя и отклонялись от стиля и буквы греческого оригинала, тем не менее, не искажали чрезмерно смысла первоначального текста и были более характерны для латинского языка. Комиссия же стремилась к тому, чтобы латинский текст являлся как бы отражением греческого, и для этого тщательно и дословно передавала исторические и богословские особенности стиля каждого Евангелиста, избегая сглаживания разногласий и противоречий. При этом соблюдались нормы библейско-христианской латыни, изложенные выше. В выборе между спорными чтениями Комиссия следовала изданию "Нестле-Аланд", отдавая предпочтение Вульгате лишь в тех случаях, когда в основном тексте "Нестле-Аланд" приводилось чтение, помеченное как сомнительное, тогда как соответствующее чтение Вульгаты признавалось достаточно достоверным.

Приблизительно теми же критериями, что и для Евангелий, руководствовалась Комиссия при пересмотре Посланий Апостола Павла и Соборных Посланий, принимая во внимание, однако, что сам Иероним не принимал участия в их редактировании, что, безусловно, позволяло более свободно относиться к латинскому тексту. Еще в большей степени это относилось к Деяниям Апостолов, перевод которых в Вульгате принадлежал неизвестному автору и не отличался литературными достоинствами и изяществом стиля.

Орфография и пунктуация Новой Вульгаты преследует скорее практические цели, учитывая тот факт, что новый перевод предназначен в первую очередь для литургического использования и для помощи в составлении переводов на национальные языки. В связи с этим, Комиссия не сочла необходимым исследовать различия между манускриптами и изданиями в данном вопросе, приняв решение придерживаться той орфографии, которая привычна для церковной латыни в наше время, и пунктуации, которая могла бы предоставить помощь в чтении и переводе.

Примечания

1. См.: Nestle-Aland. Novum Testamentum Graece et Latine. 3 ed. Stuttgart, 1994, p. VII.

2. См.: Nova Vulgata Bibliorum Sacrorum editio, Sacrosancti Oecumenici Concilii Vaticani II ratione habita, iussu Pauli PP. VI recognita, auctoritate Ioannis Pauli PP. II promulgata. Editio iuxta editionem typicam alteram. Romae, 1994, pp.9-22.

3. Ср.: Concilium Tridentinum, sessio IV (DS 786).

4. Biblia sacra iuxta Vulgatam versionem. Stuttgart, 1969.

5. Praef. in librum Tob.: PL 29, 25-26.

Список литературы

Ю. А. Стасюк . НОВАЯ ВУЛЬГАТА: ЯЗЫКОВЫЕ ОСОБЕННОСТИ ТЕКСТА.