§1.Диалектизмы, жаргонизмы, вульгаризмы.
Язык является важнейшим средством изображения жизни в литературе. В поэзии же выявляются его огромные изобразительные возможности.
«Поэзия, - отмечал Белинский -, есть высший род искусства. Всякое другое искусство более или менее степенно и ограниченно в своей творческой деятельности тем материалом, по средствам которого оно проявляется… Поэзия выражается в свободном человеческом слове, которое и есть язык, и картина, и определенное, ясно выговоренное представление. Поэтому поэзия заключает в себе все элементы других средств, как бы пользуется вдруг и нераздельно всеми средствами, которые даны порознь каждому из прочих искусств».
Необходимые для образного воспроизведения жизни смыслования и изобразительно-выразительная точность, и яркость языка связаны с особо тщательным отбором и художественным использованием языкового материала в художественных произведениях. Художественно-образным называется язык, которому предаются свойства образного воспроизведения действительности. Это язык, передающий индивидуальное в людях и жизненных явлениях изобразительно, т.е. в непосредственно жизненной форме. Созданию образности языка способствуют специальные изобразительно-выразительные средства, такие, например, как тропы, фигуры поэтической речи. Однако язык становиться образным только в целостной системе всех средств раскрытия содержания в произведении (характеры, конфликты, сюжет, композиция).
Важнейшими образными средствами языка в системе поэтической речи являются: лексические средства образности языка и средства образной выразительности языка.
Лексический материал используется для выделения, подчеркивания отдельных характерных признаков изображаемого, для дополнительного усиления их конфигурации. Например, через язык рисуется та социальная среда, к которой принадлежат действующие лица.
Именно так используются в литературе диалектизмы – специфические слова и выражения, характерные для местных говоров, диалектов.
Их использование помогает писателю оттенить своеобразие местного колорита.
Дополнительными средствами подчеркивания характерного в жизни персонажей являются и профессионализмы – слова и выражения, связанные с отдельной профессией, специальным родом занятий человека. В особых случаях в язык художественного произведения могут включаться и жаргонизмы – слова и выражения условного языка, применяемого в небольших социальных группах, обществах, кружках, (воровской жаргон, уличный «argot» и т.д.)
К жаргонизмам примыкают так называемые «вульгаризмы», т.е. употребляемые в литературе грубых слов просторечия ( «сволочь», стерва» и т.п.)
Например:

«Ними

Лирика

В штыки
Неоднократно атакована,

Ищем речи

Точной

И наглой.

Но поэзия –
Присволочнейшая штуковина,

Существует-
И не в зуб ногой»

( В.В. Маяковский)
Диалетизмы, профессианолизмы, жаргонизмы, вульгаризмы используются в литературе, как существующие в языке средства дополнительной детализации своеобразия жизни, которая воссоздается в данном произведении. Так,
Маяковский, чтобы складом речи обрисовать персонажей своей поэмы « Хорошо»
« рвань», продолжающую « дело Стеньки с Пугачевым»:

« Эх, яблочко, цвета ясного.

Бей справа белаво,

Слева краснова»
Маяковский звал отточить поэтический язык для пестрого бурливого жизненного потока. Сугубо городской поэт, хотя и разоблачавший пошлость и грязь жизни,
Маяковский смело ввел в поэзию язык улицы, включая и « площадные, даже весьма грубые слова и выражения. Для футуристов « все слова хороши…Футуристы…раз и навсегда порвали с лексической чистотой: преобладает у них уличный жаргон», - говорил М.М. Бахтин.

1) «Неважная честь,

Чтоб из этаких роз

Мои изваяния высились

По скверам

Где харкает туберкулез

Где б… с хулиганом

Да сифилис»…( «Во весь голос»)

2) «Топот рос и тех

Тринадцать

Сгреб,

Забил, зашиб, затыркал…»(«Хорошо»)

3) «Сегодня с денщиком:

Ору ему – Эй,

Наквась щиблетину,

Чтоб видеть рыло в ней!» («Хорошо»)

4) Оглоблей

Или машиной,

Но только

Мордой

Аршин в снегу.

Пулей снова матершины.

« От НЭПа ослеп?!

Для чего глаза впряжены?!

Эх, ты!

Мать твою разнэп!

Ряженый!» ( «Про это»)

Именно в области различных «жаргонизмов» заключается стилистическое разнообразие произведений, автор пользуется теми формами живого разговорного языка, которые «отстоялись» и привычны в определенных условиях жизни в отдельных слоях.

§2. Варваризмы, архаизмы, неологизмы.

Варваризмом именуется внедрение в связную речь слов чужого языка. Функции варваризмов различны. Иногда употребляются в поисках точного термина, отсутствующего в русском языке. Иной раз, чтобы освободить понятие от посторонних ассоциаций, связанных с русским языком. Иногда это делается для подновления звукового состава речи. Часто варваризмы употребляются для предания местного колорита. Вот так у Маяковского рисуется образ иностранных интервентов, обрушивших свои армии на страну Советов:

«Но…

«итс э лонг уэй ту Типерери, итс э лонг уэй ту го!»…

Будьте вы прокляты,

Прогнившие

Королевства и демократии,

Со своими

Подмоченными

«фратерните» и «аралите»

(фр. «братство» и «равенство») («Хорошо»)
Он играет чужим словом.
Архаизмами называют слова, устаревшие, вышедшие из употребления. Часто архаизмы являются признаками возвышенного стиля поэтической речи. Та резкость, с которой архаизмы выделяются на фоне современного языка, дает возможность значительно усилить с их помощью эмоциональную выразительность его. Так у Маяковского в поэме «Война и Мир» торжественная патетика речи поэта, гневно обличающего «самую чудовищную из гипербол» - империалистическую бойню, подчеркнута рядом архаизмов («Хорошо вам. Мертвые сраму не имут»; «Единственный человек средь воя, средь визга голос подъемлю днесь» ; «Шарахайся испуганно, вечер – инык»; «Морщины окопов легли на чело») Архаизмы используются и в остросатирической речи. У
Маяковского в той же поэме из диалога мадам Кусковой и Мимокова («Я, бывало, хранила в памяти немало старинных былей, небылиц и про царей и про цариц»; «Дай окроплю речей водою горящий бунт»).Чувствуется глубокая ирония автора над агонизирующим временным правительством.
Неологизмы – вновь образованные слова, ранее в языке не существовавшие.
Употребление неологизмов, так называемое «словотворчество», имеет широкое распространение в поэзии. Неологизмы несут различную функцию, создаются в поисках новых слов для новых понятий. Новообразования для именования старых понятий используется для словесных обновлений выражений банальной формулы во избежания речевого шаблона. Потоком льются неологизмы в творчестве
Маяковского : «Дикий обезумлюсь»; «лица не выгрущу», «Чиновность в мозгах»(
«Хорошо»), «Бронзы многопудве»(« Во весь голос»), «амурно-лировой охоте»
(там же), «дом Ксишинской, за дрыгоножество»( «В.И. Ленин), «планов наших люблю грамодье»(«Хорошо»), «вызвоня лирово»(«Проэто»), « мир огромлю мощью голоса»(«Облако»). С ихпомощьюконкретное становиться обощенным, отвлеченным, одухотворяется.
Маяковский требовал от поэзии «навыков и приемов слов, бесконечно индивидуальных». «Способы выделки образа бесконечны» Он создает необыкновенные определения:
«быкомордая», «многохамая», «мясомассовая». Неологизмы Маяковского поражают именно необыкновенностью и изобретательностью.
«Я,

Златоустейший,

Чье каждое из слов

Душу новородит,

Именит тело,

Говорю вам…» ( «Облако в штанах»)
Неологизмы Маяковского не претендуют на то, чтобы выйти в обиходный язык, но в поэтическом контексте они всегда понятны. Неудачи сравнительно редки.
Когда создание неологизмов превращается в самоцель автора они становятся порочным явлением в литературе.

Глава II: Средства образной выразительности языка.

§1.Перифраз, тропы, сравнение.
Разнообразие образно-выразительных возможностей языка велики. В поэзии проявляются ярко эти возможности в использовании синонимов (близких по значению слов), антонимов (противоположных по значению слов), перифраза
(вместо названия предмета употребляется описательный оборот). Перифраз дает автору возможность охарактеризовать явление, указать на ту его сторону, которая представляет в данном случае наибольшее значение, и выразить отношение к нему.
Так в поэме «Во весь голос» В. Маяковский заменяет слово «памятник» такими перифразами, как «бронзы многопудье», «мраморная слизь», чтобы подчеркнуть, что бессмертным человека делает не памятник, воздвигнутый в его честь, а его творчество.
К важнейшим языковым средствам образности языка относятся тропы. Троп- это замена наименования явления словом или выражением, применяемым не в прямом, а в переносном смысле. Троп дает возможность кратко, но ясно и очень выразительно охарактеризовать какие-либо особенность или свойство предмета, явления о котором мя говорим. Такого рода выражение дает более выпуклое и живое представление об определенном свойстве предмета, чем подробнее объяснение, прямые описания. В литературе к нему обращаются не потому, что в языке явление не имеет точного названия, для того, чтобы сделать словесное определение образным. Троп поясняет явление изобразительно, действуя на воображение. Способы переноса свойств одного предмета на другой его характеристики могут быть различны, поэтому различаются многообразные виды тропов.
Простейшим видом тропа является сравнение- пояснение какой – либо особенности, явление с помощью его указания на сходства с другим.
Сравнение может быть простым, как у Маяковского: «Время – хамелеон»
(«Война и мир»), «Медведь – коммунист» («Про это»), «как звезды грани штыков» («Хорошо»), «поэзии» – бабы капризной («Во весь голос»).
Ю. Карабчинский считает, что из всех поэтических тропов именно сравнение удается Маяковскому лучше всего, в том смысле, что образ, построенный на сравнении, хотя и не выходит за рамки наглядности, имеет все же наибольшую ассоциативную емкость:
«…Упал двенадцатый час, как с плахи голова казненного…»
Развернутое сравнение поясняет ту или иную особенность изображаемого более многогранно и называется эпическим.
Металось солнце,

Сумашедший маляр,

Фанжевым колером пыльных выпачкав»…

( «Война и мир») или
« В курганах книг, похоронивших стих, железки строк случайно обнаруживая, вы с удовольствием ощупывайте их, как старое, но грозное оружие» («Во весь голос»)
Эмоциональность восприятия особенно усиливается в отрицательных сравнениях.
Классическим примером могут служить строки из поэмы Маяковского « Во весь голос»

Мой стих дойдет,

Но он дойдет не так, -
Не как стре6ла,

В амурно - лировой охоте,
Но как доходит

К нумизматам стершийся пятак
И не как свет умерших звезд доходит.
Мой стих.

Трудом громаду лет прорвет
И явится

Весело,

Грубо,

Зримо,
Как в наши дни

Вошел водопровод
Сработанный ещё рабами Рима.

§2. Метафора. Метаризация в лирике Маяковского.

Одним из активных образно-выразительных средств является метафора. Это троп, в котором одно явление представлено полностью уподобленным другому, чем-либо сходному с ним. Этот троп ещё более, чем сравнение способствует усилению образной яркости воспроизводимого материала. Метафора в ряде случаев создает целую, законченную картину. Очень глубока по содержанию законченная метафора Маяковского, определяющая мощь действие поэтического слова: « Я знаю силу слов, я знаю слов набат» В этой метафоре способность понимать народ подобна набату, представлена как свойство самого поэтического слова. Маяковский много и напряженно работал над выразительностью своего слова; широко использовал различные виды иносказательности. Многие исследователи его творчества отмечают именно метафоричность его поэзии Л.А. Смирнова пишет: « Метафоры и метонимии
Маяковского прямо из легенды: « в норах листики всем ещё мышаться», « скомкав фонарей одеяла», « Враждующий букет бульварных проституток», « трамвай с разбега взметнул зрачки». И все это « уложено» в пестрый, сбивчивый разговор улицы или монолог потрясенного её наблюдателя»О. Смола отмечает необыкновенно яркие метафоры в поэме Маяковского « Облако в штанах»: «Сплошные губы», « сплошное сердце». « Они вмещают в себе и непомерно большую любовь поэта, и колоссальную амплитуду чувств – от скрипичной мягкости до громоподобных лавр, и космически громадную сферу воздействия этой любви, способный « разговаривать», кажется, немоту самой
Вселенной, и, наконец, они выражают потребность поэта взять на себя всю полноту ответственности за нравственное состояние мира, избавив его от « грязи» искупленной жертвой».
Маяковский широко использует различные виды иносказательности. Бахтин отмечает:» Метафора Маяковского построена не на нюансах, а на основных тонах… Маяковский работает грубыми тонами, но это не является недостатком метафоры. Маяковскому такая метафора идет.

§3. Олицетворение, персонификация, аллегория.

Один из его любимых приемов – конкретизация отвлеченного, когда особенности явлений природы и даже отвлеченных понятий употребляются свойствами живого существа – т.е. олицетворение:
« пляска нервов», « дождь обрыдал тротуары», в поэме « Облако в штанах».
«Всех пешеходов морда дождя обсосала» ( там же), « рельс ыпо мосту вызмеив, в гонку свою продолжали трамы» (В поэме « Хорошо»).
« Качается в каменных аллеях полосатое лицо повешенной скуки, а у мчащихся рек на взмыленных шеях мосты заломили железные руки»

( «В. Маяковский»)
Переносные значения слов, как и прямые, у Маяковского постоянно гиперболируются. Используются сочетания не сочетаемого.
Представляет он понятия и явления в виде живого существа, т.е. использует особый вид олицетворений - персонификацию:
« родила старуха – время огромный криворотый мятеж» (
«В. Маяковский»)
« улица корчится безъязакая- ей нечем кричать, разговаривать. (« Облако в штанах»)

Аллегория является законченным развитием метафоры в особое компазиционное настроение. Это такое воспроизведение жизни, в котором все изображение имеет не прямое, а переносное значение. К аллегорической системе высказывания, почти всегда развитый и построенный, приближается и пройденная или развернутая метафора. В развернутой метафоре слова считаются по их прямому значению, благодаря чему контекст, осмысленный в своем прямом значени,0 и имеет отдельные слова, вводимые в контекст, показывает, что мы имеем дела с речью переносного значения. В сознании походит одновременно два вида понятий и представлений по прямому и переносному значению слов, между которыми устанавливается некая связь « Гиперболический метафоризм, связывающий личное с общечеловеческим, интимное с бытным, земное с небесным, природное с социальным и духовным, национальное со всемирно - историческим, настоящее с идеальным будущим – главная особенность поэтического стиля Маяковского».
«Не бывалей не было в истории Аннахе факта:

Вечера

Сквозь иней,

Звеня в интернационале,

Смольный

Ринулся
К рабочим в Берлине.
И вдруг

Увидели

Деятели сыска –
Все эти завсегдатые баров и опер –
Триэтажный

Призрак

Со стороны Российской:
Поднялся.

Шагает по Европе…»
Здесь аллегория ( революция – призрак) заимствована из первых строк
Коммунистического манифеста: « Призрак бродит по Европе, призрак коммунизма». Развернутая метафора путем развития лирической темы.
Второй обширный класс тропов составляет метонимия. В метонимии одно явление переносится на другое на в следствии сходства, в следствие их взаимообусловленности. Т.е. самые различные предметы и явления, обозначенные прямыми и переносными значениями находятся в причинной или в объективной связи. Разновидности метонимии чрезвычайно разнообразны. К наиболее распространенным относится синекдоха, где используются отношения количественного характера : берется часть вместо целого или обратно, единственное число вместо множественного и т. п. Например, Маяковский описывая в поэме « Хорошо» штурм Зимнего дворца революционными матросами, солдатами, рабочими и крестьянами, говорит: « А в двери – бушлаты, шинели тулупы» а белогвардейцев заменяет на : « Врангель крупнокалиберными орудиями с Перекопа». Различие между метонимией и синекдохой условно, точной границы между ними нет.
Цель метонимии всегда состоит в том, чтобы выделить основное, наиболее важное в данном случае и представить выделенное в яркой, предметно ощутимой форме.
Метонимия помогает не только выделить характер, но и создать определенное настроение.
4. Гипербола, литота, ирония, эпитет.
К важнейшим вида тропов принадлежат такие как гипербола и литота – специальные словесные средства художественного преувеличения ( как разновидность -приуменьшения), максимального заострения раскрытия сущности того, о чем говорит автор.
Происходит замена буквального на резко преувеличенное, что помогает сделать образ более эмоциональным. Действительно, когда Маяковский пишет « В сто сорок солнц закат пылает», это даст представление не только о жарком дне, но и делает это сообщение особо взволнованным, эмоциональным, выразительным. У Маяковского часто явление гиперболизма достигается не отдельными образами, а масштабом их подбора: «миров приводные ремни», « тысячу раз опляшет…Солнце Землю», « сумрак на мир океан катнул» («Хорошо»)
И. Звентов, характеризуя особенности изобразительной системы раннего
Маяковского, называет её окарикатуренной и гиперболизированной фламандщиной.
В ремарке к трагедии « Владимир Маяковский» можно встретить « натянутое брюхо площади»,
В другой поэме « земля, ожиревшая, как любовница, которую вылюбил
Ротшильд» Гипербола ирония, переходящая в сарказм помогают Маяковскому ярче, образнее представить лицо буржуазной толпы, мещанства и т. д. То, что он не принимал.
Иронией называют особую разновидность тропа, выражающую насмешку. В иронии, в отличие от всех других тропов, перенос определяется тем, что предполагает смысл, прямо противоположенный буквальному значению слова.
Самым распространенным видом тропа является эпитет – художественное определение, которое дает яркое образное представление о сущности предмета или явление и оценке их писателем. Для литературы позднейшего времени характерен резко индивидуализированный эпитет, который создается только в данном произведении для обрисовки явления в его неповторимом своеобразии.
Карабчиевский отмечает у Маяковского « яркую строчку, сильный и точный эпитет». « Тачка пули», «хрестоматийный глянец», « жерновами дум последнее меля» ( « В.И. Ленин»), «Выполоскать горло сердцу изоханному» ( «Флейта позвоночник»), « худой и горбатый…рабочий класс» ( « В.И. Ленин»). Многие его эпитеты стали афоризмами. Они помогают максимально выразить эмоционально описание. Например, в 4 главе « Хорошо» « усатая няне Пе Эн
Милюков» говорит « мадам Кусаковой: « И я б с моим умишком хилым, - короновала б Михаила».
«Умишко хилый» - здесь окраска эпитета создает резко отрицательную характеристику персонажа. Эпитет опирается на все достижения в области использования словесно -изобразительных средств языка. Поэтому он может быть близок к сравнению и метафоре, гиперболе и иронии. Наиболее яркий эпитет у Маяковского получается при использовании неологизмов в сатирических эпитетах:
« старья лирозвоны» , « молодые стрекозлы», « ченовноустые существа» , « мордоворотая плеяда» и т. д. Работая над словом, Маяковский использовал все многообразие средств для достижения образной выразительности. « Это поэт могучей метафоры, точного и неожиданного сравнения. По средствам этих тропов он неожиданно вводил в текст целые глыбы казалось бы постороннего, в действительности же худо жественно необходимого материала» ( Боявский ). В его поэзии мир предстает укрепленным, она построена на гиперболах. Муки поэта, переживающего любовь и ревность, в поэме «Облако в штанах» воссозданы так:

Каждое слово,

Даже шутка,

Которые изрыгает обгорающим ртом он,

Выбрасывается, как голая проститутка

Из горящего публичного дома.
Используя все эти средства, а так же диэстетизацию, Маяковский стремился к показу явлений так, как их никогда не воспринимали прежде. Стремился сделать привычное странным. « Отстранить» явление считалось главным в его словесном творчестве.

Глава III: Поэтический синтаксис и элементы фоники.

§1.Фигуры поэтической речи: Многосоюзие, бессоюзие, инверсия.

Кроме тропов, лексических средств образности и выразительности языка в значительной степени способствуют поэтический синтаксис и элементы фоники.
Поэтический синтаксис – это система специальных средств построения речи.
Особенности строения речи в произведении всегда связанны со своеобразием изображаемых в нем характеров и жизненных положений, с авторской точки зрения. Другая важная особенность синтаксиса поэтической речи определяется тем, что в литературном произведении люди изображаются в движении, в процессе изменения их внутреннего состояния, отношений. Все это отражается в построении поэтической речи.
Специальные средства синтаксиса образно- выразительной речи называются фигурами поэтической речи. Фигуры помогают значительно усилить полноту и выразительность смысловых и эмоциональных оттенков речи: многосоюзие создает некоторую замедленность речи, бессоюзие используется чаще всего для усиления ощущения стремительно и напряженного развития событий, резких переходов во внутреннем состоянии человека, инверсия, при которой один из ленов предложения становиться на необычное для него место, чем особо выделяются. В инверсионных конструкциях перераспределение логического ударения и интонационное обособление слов, т. е. Слова звучат более выразительно, более высоко.

« Буду дразнить об окровавленный сердца лоскут; мечтающую на размягченном мозгу, как выжиревший лакей не засаленном кушаке, вашу мысль, досыта изъиздеваюсь, нахальный и едкий»
В этом отрывке Маяковского из поэмы «Облако в штанах» яркий пример инверсий. У него же взволнованная интонация закреплена в сложных инверсиях
« в неба свисшие зубы»; « сердце - с длинноволосыми открытками благороднейший альбом»; « граненых строчек босой алмазник»; « юноше обдумывающему житье…скажу» и другие.

§2.Обрыв, риторическое общение, вопрос, отрицание, утверждение восклицание.

Повышению эмоциональной выразительности служит и пропуск одного из членов предложения; Обрыв – включение в речь недосказанных предложений. В поэме
Маяковского «В.И. Ленин» читаем:

« Что ты видишь?!

Только лоб его лишь,

И надеждп Константиновна

В тумане за…

Может быть, в глаза без слез

Увидеть можно больше.

Не в такие я смотрел глаза.

Здесь обрыв служит для передачи глубокого внутреннего потрясения.
Синтаксическими фигурами, в которых авторское отношение к явлению и его оценка выражаются особенно отчетливо, называют риторические обращения, вопросы, отрицания, утверждения, восклицания.
У Маяковского, вся система выразительных средств которого в высшей степени интенсивна, направлена на предельно драматизированное речевое выражение лирического героя, эти фигуры используются максимально:

« Бей, барабан!

Барабан, барабань!

Были рабы! Нет раба!

Баарбей!

Барабань!

(« 150 000 000»)

« Единица!

Кому она нужна?!

Голос единицы

Тоньше писка.

Кто её слышит? –

Разве жена!»

(« В.И. Ленин»)

« Довольно!

Не верим

Разговорам посторонним!»

(« В.И. Ленин»)

« Кончайте войну!

Довольно!

Будет!»

(«Хорошо»)

« Закройте, время, вашу пасть!»

(«Хорошо»)

Это помогает Маяковскому имитировать фиктивный диалог, под видом произвольного эмоционального отзыва на внешнее явление делать обыкновенное сообщение об этом явлении, заострять эмоциональное внимание слушателя.

§3.Фоника, аллитерация, ассонанс.

Фоника – это художественное использование в поэтической речи звуковых возможностей. В неё входят общие правила звукового согласования слов в поэтической речи, которые способствуют ее благозвучию, стройности, отчетливости, и использование специальных средств звукового усиления и эмоционального выделения некоторых слов и предложений.
Специальным средством звукового усиления, выделения определенных отрезков речи основаны на использовании звуковых повторов.
Аллитерация - это отчетливо выступающие в речи повторение согласных звуков. Повторение гласных называется ассонансом.
Маяковский писал:» Я прибегаю к аллитерации для обрамления, для ещё большей подчеркнутости важного для меня слова»
Аллитерации и ассонансы Маяковского придают эмоционально запоминающиеся звучание поэтическому тексту: « И жуток шуток клюющий смех», слезают слезы с…»;
« рука реки»; « У вас в усах», « в хорах архангелова хорола бог, ограбленный, идет карать!» («Облако»), « ничуть не смущаясь челюстей целостью, пошли греметь о челюсть челюстью» («Про это»), « Я над глобусом отгорья горблюсь» («Про это»),» Город грабил, грёб, грабастал» (« В.И.
Ленин»), « Нож – ржа. Режу. Радуюсь. В голове жар подымает градус
(«Хорошо»).
С помощью использования фонетических средств стиха образцы Маяковского становятся обобщенными, выпуклыми, отвлеченное одухотворяется.
Слово Маяковского действительно звучит ( « слов набат», « слово поднимающее гром»). Вся система выразительных средств Маяковского максимально использует все художественные ресурсы русского языка, поэтому его называют поэтом – новатором. Но новаторство не состоялось бы, если бы не было страстного лирического «Я»поэта, того, кто именно так увидел, пережил мир и выплеснул в стихах свои душевнее муки. Именно при этих условиях все выразительно- изобразительные средства становятся художественными, кроме того, когда органически входят в ткань произведения.
Их выбор зависит от усилий и задач художника слова.

Заключение.
Мне трудно определить свое отношение к стихам Маяковского. Дело в том, что они, на мой взгляд, противоположности» простому, как мычание». Его очень необычное многословные образы трудно понять, даже не столько понять, сколько прочитать. Некоторые из них я не могу понять, они мне не нравятся, например, « морда комнаты выносилась ужасом», « улица провалилась, как нос сифилитика», « вытечет по человеку наш обрюзгший жир», « у меня изо рта шевелит ногами новорожденный крик» и т.п. другие же наоборот, очень интересны, и выразительны, очень сильные, такие как « я одинок, как последний глаз у идущего к слепым человека», « последняя в мире любовь выразилась в румянце чахоточного», « бабочка поэтиного сердца» и т.п.
Многие образы, которые сейчас мне оченть нарвятся, сначала, при первом чтении, вызвали у меня неприятие, даже некоторое отвращение, например: «
Земля! Давай исцелую твою лысеющую голову лохмотьями губ моих в пятнах чужих позолот», « стихами наполненный череп» и т.д. Я очень часто за несколько слов, за одну фразу могу признать писателя гением. У Маяковского эта срочка» Послущайте!, Ведь, если звезды зажигают- значит - это кому- нибудь нужно?». Это одна из моих любимых сторк.
Маяковский в стихах обычно говорит о самом себе, об окружающих людыя, о боге. Очень часто он рисует людей отвратительными обжорами, залезшими в раковину вещей, но в то же время он собирает их слезв, их боли, это становиться для него непосильным грузом, но он все ровно « ползет дальше», чтобы бросить их « темному богу гроз у истока звериных веор». Но люди все- таки благодарны, и в творчестве Маяковского продолжается традиция « любви
– ненависти». Бог для поэта не таинство, не Сущий, а человек, причем довольно обыкновенный, несколько более интересный, чем остальные.
Потрясающий стих открывает не только его отношение, но ещё и противоречивость личности поэта: « И когда мой голос похабно ухает…может быть, Иисус Христос нюхает моей души незабудки».
Собственное «Я» - это центральная тема дореволюционного творчества поэта.
Его любовь, которую можно назвать страстью, его наблюдения за жизнью рвутся, обгоняя одно другое, часто выражаясь в простых восклицаниях («Ха!
Мария!»). Они безграничны, все у него приобретает вселенский оттенок, и слеза – уже действительно «слезища», и трагедия –«трагедища».
Исступленность в его стихах заменила гармонию, ту гармонию, которая возвышает нашу душу в стихах Пушкина, Лермонтова, Блока, Тютчева, Бунина и многих других поэтов. Описывая даже страдания и хаос, они как бы одухотворяют его или, быть может, выводят нас из него, возвышая нас, а
Маяковский, наоборот, ввинчивает нас в пучину страсти, улицы, не то что принижает, но оставляет в ней разбросанными, скромными. Яне чувствую гармонии и в его послереволюционных стихах. В них появляется ритм, эти строчки ступенькой, но по мне лучше смятенность его дореволюционных стихов и постоянное самовосхищение (« я самый красивый в человеческом массиве»), которая все же надоедает, переходя из поэмы в поэму, из стихотворения в стихотворение. В конце концов, каждый человек всегда будет считать себя если не лучше остальных, то самым особенным, и это не из-за гордыни, а из- за открывания в себе нового и нового. Попытка растворится в «мы» и гордиться этим «мы»не привлекает меня, и уж тем более «работа не социальный заказ».Как Маяковский не мог понять, что опаснее для « бабочки поэтиного сердца»,чем « взгромоздившиеся на него в галошах и без галош»!Все это приводило его стихотворения в обыкновенные, средние, а потом и просто скучные. Еще в детстве может нравиться « История Власа» или «Рассказ о
Кузнецкстрое», затем уже не интересуют рифмы и назидания, хочется стать причастным вечности, а какая тут вечность, если « подходит последний день», пусть даже к противному « буржую». Когда художник отвечает каким-то
«требованиям общества», «злобе дня», он останавливает развитие этого общества, удерживает его уровень в рамки, пусть даже в его стихах будет и критика «отдельных сторон». Художник – это « бродильные дорожки людские», они поднимают этим общество, говоря о том, чего люди не требуют, но что им нужнее всего,0 что, может быть, они забыли или не заметили.
Многие стихи Маяковского стали для меня иным взглядом на мир, иным пониманием, чувствованием, в чем-то даже схожим с моим иногда, но близким мне поэтом, любимым он мне не стал.